В этом списке приднестровская проблема стоит особняком. Администрация региона за 20 с лишним лет существования в условиях непризнанности хорошо научилась извлекать выгоду из событий в Европе и в конкретном регионе, умело играла на разногласиях между Россией и Украиной, Европой и Россией. Стремительно меняющаяся ситуация в последние полгода, словно маятник, раскачивала и позицию Приднестровья.

Когда Украина собралась раньше РМ подписывать Соглашение об ассоциации, в Тирасполе понимали, что Приднестровью сложно будет оставаться «островком», выступающим за евразийскую интеграцию в условиях, когда «соседние» Украина и Молдова станут частью Зоны свободной торговли ЕС. Когда же в последний момент президент Виктор Янукович отказался от подписания Соглашения с ЕС, в Тирасполе воспрянули духом, так как это открывало перспективы интеграции в Таможенный Союз вместе с Украиной. Однако мятник качнулся вновь – кризис на Украине, стремление Молдовы в ЕС и отсутствие общей границы с Россией поставили Приднестровье в крайне сложную ситуацию.

Есть ли блокада?

Администрации Приднестровья ничего не оставалось, кроме как вспомнить 2006 г.и заявить о новом витке экономической блокады со стороны Украины и Молдовы. На протяжении последних двух-трех месяцев лидеры Приднестровья постоянно ездят в Москву, жалуясь на усиление блокады. Эти жалобы доходят до «нужных» ушей: «блокада Приднестровья» стала одной из главных тем российских СМИ, об этом президент РФ Владимир Путин говорил несколько раз с президентом США Бараком Обамой, канцлером  Германии Ангелой Меркель и другими лидерами.

Между тем в Киеве и Кишиневе мнение относительно блокады, мягко говоря, не разделяют. Миссия Европейского союза по приграничной помощи Украине и Молдове (EUBAM), которая осуществляет мониторинг приднестровского участка молдавско-украинской границы, также считает, что никакой блокады нет.

Приступивший недавно к выполнению своих обязанностей  глава миссии EUBAM Франческо Бастальи в интервью радио «Свободная Европа» заявил, что «речь идет лишь об ужесточении контроля на приднестровском участке молдавско-украинской границы».

«Эти меры полностью соответствуют нынешней реальной ситуации в Украине, и их никоим образом нельзя квалифицировать как блокаду. Блокада подразумевает полный запрет на передвижение граждан и товаров через границу, однако в данном конкретном случае речь идет лишь об единичных случаях запрета на въезд в Украину жителей Приднестровского региона», - подчеркнул Бастальи.

Он привел в качестве примера данные, согласно которым за март нынешнего года из общего числа граждан, в том числе жителей Приднестровского региона, пересекших за этот период границу с Украиной (12,5 тыс. человек), лишь 1,2% (около 165 человек) было отказано во въезде в Украину. А в начале апреля из 2200 отказ получили 18 человек. По состоянию на середину мая было отказано во въезде в Украину более чем 400 человекам.

«По нашему мнению, в сложившейся ситуации эти цифры вполне обоснованны. Насколько известно нам, причины отказа были самые обычные, ничего особенного,  связанного с событиями на Украине. Чаще всего эти лица не смогли обосновать цели поездки.

Но, благодаря усилению контроля, вырос процент отказов и в отношении граждан других государств. За последнюю неделю апреля, например, во въезде на Украину было отказано 32 гражданам, в том числе 56% составили россияне, 31% - граждане Молдовы, один афганец, один американец и один грузин. Также нельзя говорить об ограничении грузового трафика», - сказал Бастальи.

В Приднестровье оперируют несколько иными цифрами, хотя официальная статистика на этот  счет не ведется, так как прохождение жителей региона через границу никак не регистрируется. Кроме того, «отказников» могло быть гораздо больше, но многие сами себе запрещают ездить через Украину, ставшей «горячей точкой». Сокращение трафика людей и транспорта через приднестровскую границу с Украиной очевидно, а в Тирасполе говорят о сокращении в три-четыре раза.   

С вышки, которая является основным наблюдательным пунктом на пограничном пункте Первомайск-Кучурганы, приднестровские пограничники показали мне, что на украинской стороне увеличены силы, осуществляющие контроль над границей. Территория пограничного пункта тщательно охраняется, в сторону Приднестровья ведется усиленное наблюдение, оборудованы две огневые точки, рядом с постом установлен палаточный городок, в котором размещаются несколько десятков военных. Очевидно, что украинская сторона опасается нападения или провокаций со стороны Приднестровья.  

Все это служит дополнительными аргументами для Тирасполя заявлять о блокаде, хотя в Киеве и Кишиневе с этим не согласны, считая, что «блокадные меры применяет само Приднестровье». Имеется в виду проблема функционирования молдавских школ с обучением на латинской графике, а также молдавских землевладельцев, которые являются собственниками земли на левом берегу Днестра, но не могут ее свободно обрабатывать. Кроме того, более 2000 граждан Молдовы с правого берега Днестра имеют официальный запрет на въезд в Приднестровье. Это – государственные служащие высокого ранга, судьи, прокуроры, полицейские и другие категории молдавских граждан. Их не коснулась даже объявленная лидером Приднестровья Евгением Шевчуком либерализация въезда в Приднестровье на пасхальные праздники. В то же время жители Приднестровья не испытывают никаких ограничений при въезде или транзите через правобережную Молдову, а созданные территориальные бюро по убежищу и миграции, против которых жестко выступал Тирасполь, только упростили приднестровцам транзит через Молдову.  

С небольшим опозданием, но парламент Молдовы выполнил и обещание восстановить льготы для экономических агентов Приднестровья, зарегистрированных в Кишиневе. В частности, парламент освободил экономических агентов Приднестровья от уплаты в молдавский бюджет акцизов при импорте товаров для технологических нужд, а также от уплаты таможенных сборов и экологических платежей для хозяйствующих субъектов Приднестровья. Тем самым была устранена причина, которая послужила основным препятствием для проведения 10-11 апреля очередного раунда переговоров по приднестровскому урегулированию.
Однако это не значит, что Тирасполь перестал говорить о блокаде. Здесь привыкли жаловаться и умеют убедительно просить. Иначе невозможно выживать при дефиците бюджета почти в 80 процентов.

Несмотря на «блокаду», экономика Приднестровье в нынешнем году продемонстрировала рекордный за последнее время рост.

Приднестровская статистика свидетельствует о том, что в первом квартале промышленность произвела продукции на 2,372 млрд. руб. ($213,7 млн.), что на 26,6% больше, чем год назад. Правда, значительная часть роста достигнута за счет Молдавского металлургического завода. Тем не менее – это рост за первый квартал, когда кризис на Украине был в разгаре.

Комментируя эти статистические данные, исполнительный директор Центра стратегических исследований и реформ Галина Шеларь назвала «некорректными» заявления об экономической блокаде Приднестровья. Она привела статистические данные, согласно которым в 2013 году экономическими агентами Приднестровья были экспортированы товары на сумму свыше 360 млн. долларов США. Этот же показатель за первый квартал текущего года составил более $88 млн., то есть темпы экспорта не снижаются.

Данные Таможенного комитета Приднестровья  за март показывают, что экспорт составил $55,8 млн. – на 31% больше, чем год назад. На 19%, до $151,6 млн., возрос и импорт, за первый квартал товарооборот в целом превысил $584,3 млн. (+17%).

Что примечательно, основным импортером приднестровских товаров остаются страны Европейского Союза, на которые приходится около 40 процентов приднестровского экспорта, а вместе с Молдовой и Украиной - более 80%. Крупнейшим торговым партнером Приднестровья остается Россия, оборот с которой в январе-марте превысил $251 млн. Однако экспорт в РФ составил лишь $23,4 млн., а импорт – $227,6 млн. Казалось бы, эта статистика и непростая геополитическая ситуация должны заставить задуматься Тирасполь, которому следовало бы проводить более гибкую политику в отношениях с основными торгово-экономическими партнерами.

Просьба о признании

Однако в Тирасполе, видимо, считают, что прошло время, когда можно было извлекать выгоду из разногласий между Москвой и Киевом, наступили жесткие времена, когда следует сделать однозначный выбор. Присоединение Крыма к Российской Федерации и события на юго-востоке Украины стали хорошим поводом для администрации Приднестровья, чтобы напомнить Москве, что «Приднестровье также является частью «русского мира», который необходимо объединить в одну страну». Если вначале конфликта говорили о том, что произойдет «приднестровизация Крыма», когда тлеющий конфликт будет долго сохраняться на территории Украины, то после присоединения полуострова к России стали говорить о «крымском сценарии для Приднестровья».

Почувствовав, что другого шанса может и не быть, администрация Приднестровья активизировала усилия в том, чтобы «пойти по пути Крыма». Тирасполь напомнил о референдуме, который в Приднестровье состоялся на восемь лет раньше, чем в Крыму, а также о том, что примерно половина численного населения Приднестровья уже является гражданами России. Приднестровский парламент принял обращение с просьбой о признании самопровозглашенной республики.

Как и ожидалось, документ был принят единогласно депутатами ВС Приднестровья, которые участвовали в этот день в заседании – 34 из 43 депутатов. Они заявили, что ждут признания более 20 лет, народ уже пять раз высказывался на референдумах по этому поводу, а за это время в мире уже созданы подобные прецеденты признания непризнанных государств – Абхазия, Южная Осетия  и Косово.

Почти незамеченным для политиков и прессы осталось то, что приднестровские депутаты сделали два разных обращения: одно к ООН и ОБСЕ, а другое – к России. В первом они обозначили все существующие, по мнению Тирасполя, аргументы для признания Приднестровья, а во втором – выразили приверженность «русскому миру», там самым готовя почву для будущего вхождения в состав России. Именно таковы были и результаты референдума, который состоялся в Приднестровье уже в далеком сентябре 2006 года.

В ходе референдума, который был организован бывшим лидером Приднестровья Игорем Смирновым в рамках своей избирательной кампании по президентским выборам 2006 года, жителям региона было предложено ответить на два вопроса:

1. Поддерживаете ли Вы курс на независимость Приднестровской Молдавской Республики и последующее свободное присоединение Приднестровья к Российской Федерации?

2. Считаете ли Вы возможным отказ от независимости Приднестровской Молдавской Республики с последующим вхождением в состав Республики Молдова?

По первому вопросу «за» высказались 97,1 % приднестровцев, «против» - 2,3 %. На второй вопрос положительно ответили 3,4 % граждан ПМР, отрицательно - 94,6 %.

Результаты референдума 2006 года Тирасполю, видимо, еще пригодятся. Но в нынешней непростой геополитической ситуации власти Приднестровья решили не форсировать события. В обращении к президенту, Совету Федерации и Государственной Думе РФ они заявили о своей пророссийской ориентации, но все же, как и в обращении к международному сообществу, говорят о признании, а не об интеграции в состав РФ.

Остается только гадать и предполагать, почему в Тирасполе решили не торопить события и не требовать немедленной реализации «крымского сценария». Но об этом почти категорически не хотят говорить приднестровские руководители. Видимо, еще не было нужной команды. По случайному стечению обстоятельств, в день принятия обращения ВС Приднестровья Евгений Шевчук давал интервью журналистам агентства France-press. В разных вариантах они ему не менее пяти раз задавали вопрос о возможном присоединении к России по варианту Крыма. И каждый раз он отвечал, что «сейчас ставится вопрос о признании Приднестровья, а не о присоединении к кому-либо». Уже в конце, когда французские журналисты еще раз задали вопрос  о том, в чем разница между Крымом и Приднестровьем, Шевчук полушутя ответил:

«Есть много общего, но и разница есть. У нас нет столь мягкого климата и нет места для размещения Черноморского флота», - отметил лидер Приднестровья.

Как гласит русская пословица, в каждой шутке есть доля шутки – остальное правда. Именно так, видимо, следует воспринимать шутку Шевчука. Примерно так же высказался и председатель комиссии по внешней политике Верховного Совета Приднестровья Сергей Чебан, который заявил, что «в Приднестровье понимают свое географическое расположение и отсутствие общих границ с Россией».    

Реакция Кишинева

Странным образом в Кишиневе увидели в обращении Верховного Совета Приднестровья то, чего в документе не было. В тот же день обращение прокомментировали лидеры правящей в Молдове коалиции, премьер-министр Юрие Лянкэ, было подготовлено заявление правительства. Во всех заявлениях, прозвучавших в Кишиневе, говорили об обращении  Приднестровья к России «с просьбой о признании и дальнейшем включении в состав России».

Премьер-министр Юрие Лянкэ расценил это как «вызов процессу урегулирования и территориальной целостности Молдовы», попросив «российских партнеров срочно отреагировать в соответствии с нормами и принципами международного права».

Аналитики считают, что «в этой геополитической игре и Кишинев и Тирасполь играют собственные партии, а потому и ведут себя таким образом». Именно интересами сторон они объясняют и наличие «двойного обращения» со стороны тираспольских депутатов, и их отказ говорить о присоединении к России, и комментариями Кишинева по поводу того, чего не было на самом деле.  

«Действия Тирасполя, как всегда, согласованы с Россией, которая еще не дала «отмашку» на признание Приднестровья. Россия не готова сейчас открывать еще один фронт. Она и без того воюет как минимум на двух фронтах – в Крыму и на юго-востоке Украины, не говоря уже о противостоянии с западом. Ей сейчас ни к чему обострять конфликт в Приднестровье», - считает политолог Анатол Цэрану.

Судя по всему, Москва стремится пока сохранить напряженность вокруг Приднестровья, чтобы решать триединую задачу.
1. Шантажировать Приднестровьем молдавские власти и попытаться заставить их свернуть с европейского пути и отказаться от подписания Соглашения об ассоциации с ЕС.    

2. Использовать тираспольских лидеров в качестве угрозы для Запада и – особенно для Украины, которая вынуждена уделять особое внимание безопасности на границе с Приднестровьем в ущерб укреплению мер безопасности на границе с Россией.

3. Использовать «приднестровский аргумент» в переговорах с Западом вокруг Украины. В случае необходимости «уступкок» со стороны России в этих переговорах Москва вполне может «сделать широкий жест» и отказаться от притязаний на Приднестровье. Тем более что на самом деле Приднестровье не нужно России ни в качестве независимого государства,  ни, тем более, – в качестве составной части Российской Федерации по примеру Калининградской области или того же Крыма.

Нынешний кризис в Украине и то, что происходит у ее границ, демонстрирует, что Россия  применяет тактику мелких шагов не только в переговорном процессе по урегулированию приднестровского конфликта, но и в отстаивании своих интересов на постсоветском пространстве. Россия не отказывается от своих геополитических интересов, считая бывший СССР  зоной своих стратегических интересов, и постепенно расширяет свое влияние - вплоть до включения в состав России. Пример Крыма наглядно это показал - Россия сделала решительный шаг тогда, когда Украина оказалась слабой и незащищенной, хотя сильные пророссийские настроения на полуострове подогревались всегда. Нельзя исключить, что и в отношении Приднестровья готовится какой-то сценарий под «подходящий момент».

Не совсем понятно, для чего в Кишиневе сместили акценты по принятому Тирасполю обращению. Похоже, молдавские власти форсируют события, также стремясь извлечь свою выгоду из ситуации в регионе. Как это ни парадоксально, кризис вокруг Украины способствовал сближению Молдовы с ЕС, ускорил вступление в силу решения о безвизовом режиме с ЕС и приблизил подписание Соглашения об ассоциации. Видимо, в Кишиневе также пытаются разыгрывать «кризисную карту» – показать ЕС, что существует реальная угроза со стороны России, и только «под зонтиком Евросоюза» Молдова может обеспечить свою безопасность.   

Надеяться и ждать

В то же время известный приднестровский политолог Роман Коноплев убежден, что «долгожданного признания со стороны России Приднестровье не получит». По его мнению, за «обращением Тирасполя к Москве скрываются банальные финансовые проблемы, нищета и воровство российских денег тираспольскими лидерами».

«Что нужно руководству Приднестровья? Почему они так резко вдруг начали колотить в кремлёвские ворота? У анклава серьезные финансовые проблемы. Руководство, в отличие от граждан, привыкло жить на широкую ногу. Купаясь в роскоши. И есть желание, чтобы Кремль их взял на гарантированное довольствие. Обеспечил бы госзаказом и начал закачивать деньги, уже как в субъект федерации например. Или как в Южную Осетию. А этого не происходит. И происходить не будет, поскольку абсолютного доверия к персонам Тирасполя в Москве нет», - написал Коноплев в своем блоге.

Коноплев напоминает, что «на выборах 2011 года население Приднестровья не поддержало кандидата, предложенного Кремлём на выборах».

Это означает, что в настроениях приднестровцев не всё так просто, как разглагольствуют политики перед телекамерами российских каналов. И пока в Молдове ничего страшного не происходит, Кремль таким образом подает Тирасполю сигнал: «Будьте готовы договариваться с Молдовой». И Кишиневу сигнал: «Ищите компромиссы с соседями». Москва не рассматривает нынешний режим в Молдове как враждебный. Москва не намерена своими руками строить на Днестре линию фронта», - отметил эксперт.

В его понимании признание Приднестровья «не сулит России каких-либо выгод, а только новые проблемы».

«Зачем вести бои на всех фронтах, когда в Молдове ситуация относительно спокойная? Сейчас, кстати, у приднестровцев Бессарабия – это единственный коридор для контакта с внешним миром. Коридор без хаоса и бегающих вооруженных экстремистов. У приднестровцев нет антагонизма и конфликтных отношений с живущими на другом берегу Днестра. Так что когда Путин или Совет Федерации, анализируя все эти политические декларации товарищей из Тирасполя, скажут, что о признании речь идти не может», - делает выводы Конполев.

… Понятно, что взгляд приднестровского эксперта, как и комментарии других политических аналитиков и политологов, которых стало очень много ввиду наличия событий для анализа и комментариев, – это их сугубо личное мнение. Политики редко прислушиваются к мнению аналитиков, действуя в угоду собственным интересам и амбициям. Пойдет ли Приднестровье «по пути Крыма», вернется ли  «в лоно Молдовы» или будет еще долго надеяться и ждать признания – никто сегодня не может дать ответы на эти сложные вопросы. Очевидно лишь, что в нынешнем быстро меняющемся мире приднестровское урегулирование становится частью большой геополитической игры, и решать этот вопрос будут отнюдь не Кишинев и Тирасполь.■