Б&Ф: Лидер ДПМ озвучил инициативу властей об отказе Молдовы от призыва в вооруженные силы и переходу к профессиональной армии. Есть ли у страны финансовые возможности осуществить это на практике?

В. И.: Начну с ремарки: никогда,  ни у одной страны не было достаточных финансовых средств. Денег, как правило, всегда не хватает.

Взглянем на проблему под другим углом зрения: является ли существование армии приоритетом для Молдовы? Такой вопрос приобретает еще большую актуальность, когда страна заявляет о некой смене форм существования своих вооруженных сил. Хочу сразу оговорить смену терминов в анализе проблемы. Термин «армия» - на «безопасность». О том, является ли армия (а она лишь один из инструментов обеспечения безопасности государства), можно судить по затратам на нее в ВВП. Большая часть государств выделяет на содержание армии 1,4% от размера своего ВВП.

Страны НАТО взяли на себя обязанность выделять до 2%. Есть прецеденты, когда в государствах на армию выделяют 16% ВВП (для сравнения: это такая сумма, которая в Молдове отпускается на пенсии и пособия гражданам). Отмечу, что есть и группа стран, где на финансирование армии уходит 4-6%, но, как правило, это государства с открытым вооруженным конфликтом. Пример страны такого типа - соседняя Украина, где мы имеем в последние три года все возрастающий военный бюджет. Если государство попадает в число тех, где на армию расходуется до 1,4% ВВП, то можно говорить, что для ее властей проблема безопасности входит в число национальных приоритетов.

Молдова, с точки зрения безопасности, очень и очень слаба. Это если выражаться дипломатично. Молдавская армия все время сидела на голодном пайке. Это выражается в следующих цифрах: 0,4-0,45% ВВП. То есть в три и более раз меньше, чем большинство стран мира. Потому проблема безопасности является реальным источником беспокойства для здравомыслящей общественности.
Инициатива председателя ДПМ заставляет наблюдателей задаться в такой ситуации резонным вопросом: доросла ли РМ, созрел ли ее политический класс до понимания важности обеспечения безопасности страны?. Если «да», то надо понимать, что инвестирование в безопасность - это не потерянные средства, а финансирование будущего развития. Вместе с коллегой 10 лет назад мы выпустили книгу, где с цифрами в руках доказали, что эта схема работает и в Молдове.

Коль скоро власти решились на такой шаг, то нужно начинать дофинансирование этого института в государстве. Если предположить, что треть расходов на армию - это зарплата офицеров и контрактников, а также питание солдат срочной службы, то понятно, что в рамках 0,4% ни о каком увеличении статей расходов иного типа говорить не приходится. У нас сегодня не хватает денег для покрытия текущих платежей. Власти могут называть своего военнослужащего как угодно: контрактником-профессионалом или служащим срочной службы, но если он шесть раз в году не проходит занятия по боевой подготовке, то о его военном мастерстве и выучке говорить не приходится. Если же власти доведут финансирование армии до 1-1,2% ВВП, то реально обеспечат ее минимальные потребности. Когда достигнем такого уровня обеспечения вооруженных сил, тогда правомерно задаться вопросом, кто для нас лучше: контрактники  или военнослужащие по призыву?

Б&Ф: ВВП по итогам 2017 г. составил $8,8 млрд., из которых 0,3% полагается на финансирование армии, чего крайне мало для профессиональной армии. Сколько реально бюджет мог бы выделить в качестве финансирования первого этапа перехода на профессиональную армию?

В.И.: В истории РМ есть примеры резкого дофинансирования отдельных отраслей и направлений жизнедеятельности государства. Подобное происходило с наукой. В 2004-2006 гг. руководство страны увеличило расходы на науку. На ту пору это было сравнимо с бюджетом армии. Если политический класс стал умнее и реально оценивает угрозы и риски, стоящие перед РМ, ежегодно можно увеличивать расходы на 0,1%. И если сейчас у нас 0,4%, то через год это может быть 0,5%, и так увеличиваться до необходимого уровня.

Такой рост не будет воспринят бюджетом болезненно. В первом году можно увеличить даже сразу на 0,2%. Если вернуться к цифрам, то 600 млн. леев могут спокойно возрасти до 900 млн. леев ($54,5 млн.). И в течение пяти-шести лет мы сможем довести финансирование до необходимых 1,2-1,4% к ВВП. И это увеличение расходов возможно в условиях обычных, не связанных с потрясениями выборного характера, политических шоков. К примеру, в такой год, как нынешний год выборов, финансирование на армию может быть и больше.

Б&Ф: Сколько, по самым скромным подсчетам, потребует профессиональная армия Молдовы?

В.И.: Сейчас армия нам обходится в 650 млн. леев, или 0,4% ВВП. Когда у нас будет эта доля в 1,4%, то можно называть армию профессиональной. Из них 0,4% будет идти на ее зарплату, а 1% - на обеспечение функционирования вооруженных сил. При этом корректнее было бы говорить, что увеличенные статьи расходов пойдут на расширение функционирования армии, а имеющиеся 650 млн. леев – на зарплату.

Б&Ф: Насколько корректно сравнивать расходы на оборону Молдовы с Украиной, Литвой, Грузией и Румынией?

В.И. По статье расходов на оборону и безопасность Молдова занимает одну из самых последних позиций в мире. Да, есть страны в мире, которые выделяют на безопасность менее 0,4% ВВП, но в абсолютном выражении отпускается намного больше, чем у нас.

В расчетах на безопасность эксперты принимают во внимание три базовых индикатора: доля армии в ВВП, расходы на армию на душу населения и траты на оборону в абсолютном выражении. Большая часть стран тратит в среднем на содержание армии на душу населения до $80, а у Молдовы этот показатель $7. То есть в 11 раз меньше. Если брать совокупность всех трех показателей, то хуже показателей, чем в  РМ, нет ни у кого в мире. К сожалению, в этом мы «преуспели».

Если же брать положение РМ в регионе, то Молдова выглядит еще хуже. Опираясь на примеры соседей – Украины и Румынии, можно отследить эволюции страны-члена НАТО и страны (Украины) в целом такой же бедной, как и Молдова, но с открытым военным конфликтом и бюджетом на него. Возьмем для начала Украину, где финансирование на душу населения находится в промежутке $50-$70. Но с учетом обстановки на востоке государства на содержание армии выделяется 3,7% ВВП. Это пример того, как бедная страна (для которой безопасность является приоритетом) увеличивает траты. У них на душу населения выходит $77.

Румыния – богаче и Молдовы и Украины. Она выделяет на армию $143 на душу населения. Но из ВВП в Румынии выделяется только 2,3%, при том что она одно из немногих государств-членов НАТО, которое четко выполняет обязательства этого военного блока. Соответственно две эти страны выделяют на безопасность намного больше, чем Молдова.

Б&Ф: Есть ли у РМ для профессиональной армии кадры, или на их подготовку тоже необходимо предусмотреть деньги в бюджете? Может ли в республике появиться вариант «французского легиона»?

В.И.: Попытаюсь ответить, опираясь на другой пример. Сегодня в РМ хотят прийти иностранные компании (с размещением производств). Выяснилось, что в республике нет квалифицированных кадров. Они «вымыты» неконтролируемой трудовой миграцией. Но вопрос решился максимально просто. Выделены деньги. Сначала получили от правительства 4 млн. леев и грант от Германии, эквивалентный 11 млн. леев. Скоро из бюджета выделят еще 25 млн. леев. Уже открыта профессионально-техническая школа и будем «ковать» кадры. То есть надо действовать по принципу: выделяй финансирование и у тебя будут кадры!. Да, деньги - не панацея, но без них ничего решить нельзя.

Б&Ф: Как сделать так, чтобы в молдавскую армию не попадали в подавляющем большинстве юноши сельской бедноты, которым нечем откупиться?

В.И.: Я предлагаю посмотреть на эту ситуацию с экономической точки зрения. В Молдове из 2 млн. человек трудоспособного населения платят налоги чуть более 600 тыс. Из этого числа работников – 70% живут в Кишиневе. В сельской местности вообще нет понятия «налоговая ответственность»: никто ничего не платит. Выходит, что призыв в армию молодого человека - это единственный способ в современной Молдове, косвенно, в виде службы в армии, хоть что-то выплачивать государству, выполняя некоторые работы.

Нередко для селян - это единственная форма их вовлечения в налоговый круг. Сельские работники, даже официально работая на фермера, входят в так называемую «серую» экономику.

Второй момент. Армия для выходцев из села является единственным социальным лифтом. Еще нужно учитывать, что все военные подразделения находятся в городах.

Как предполагается, в новой структуре профессиональной армии будут созданы либо региональные центры обучения и снабжения, либо один такой центр на всю республику. Там солдаты получат воинские специальности. Скажем, в Унгень бы готовили артиллеристов, в Негрешть – саперов, а в Бульбоаке – военнослужащих миротворческих подразделений и курсантов Военной академии им. Александру чел Бун. При этом контракт с лицами, прошедшими прием на обучение, будет заключаться на три или пять лет. Вопрос профессионализма - это всего лишь, повторюсь, вопрос о том, что для нас приоритетно и готовы ли мы выделить на это деньги.

Б&Ф: Насколько реальными можно считать предложения тех, кто считает, что в случае Молдовы у нее никогда не будет армии, которая могла бы защитить страну, и по этой причине республике лучше отказаться от такого института, оставив лишь «церемониальные» военные подразделения?

В.И.: Знаете, большей глупости я не слышал еще. Выскажу свою точку зрения на этот вопрос как экономист и сугубо гражданский человек. Решение о необходимости усиления безопасности страны дает рост ее экономике, как минимум, на два процентных пункта. Возьмите для примера страны Восточной Европы, скажем, Польшу и Румынию. После распада военного блока «Варшавский договор», в свое время созданного СССР, они остались без защитного зонтика. Инвестиции у них оказались на нуле, ибо кто же станет брать на себя риски вкладываться в регион, далекий от стабильности.

Но как только в этих странах был решен на глобальном уровне вопрос безопасности, резко увеличились иностранные инвестиции. Восточная Европа сейчас один из самых привлекательных регионов для этого. В той же Румынии ежегодно создавалось 140 тыс. новых рабочих мест. Если экстраполировать эту ситуацию на Молдову, то это бы значило создание 25 тыс. новых рабочих мест.
А что мы имеем сейчас? Только от наличия Соглашения об ассоциации РМ - ЕС в оте-чественные свободные экономические зоны пришли инвестиции. За их счет в течение пяти лет создано 12 тыс. рабочих мест. Но даже в такой ситуации РМ входит в число четырех стран так называемого «Восточного пояса» (от Черного моря до Балтики), между прочим, единственная страна не из ЕС.

И еще. Надо понимать, что вопрос безопасности страны - это вовсе не вопрос одной или двух выигранных войн. Это вопрос «коллективной безопасности». Но для того, чтобы стать членом такого формирования, быть включенным в подобную формулу, надо и что-то отдавать взамен. Это сравнимо со студентами, которые проживают в одной комнате общежития и вместе ужинают. Да, кушают они вместе, но при этом каждый что-то приносит в «общий котел».   А когда у тебя есть стабильный бюджет, ты можешь планировать свои действия. То есть молдавские военнослужащие, участвуя в учениях международного характера, в миссиях под мандатом ООН в Косово, становятся из потребителей безопасности в ее поставщиков. При этом молдавские солдаты и офицеры еще и получают за это какое-то вознаграждение, но самое главное - что они повышают свой профессионализм и боевые навыки.

Б&Ф: Что, на ваш взгляд, не позволяет экономике расти в пределах 8-10%, чтобы у государства были ресурсы для инвестиций и оно не уповало только на приток иностранных инвестиций?

В.И.: Отсутствие безопасности не приводит к росту экономики. Для нормального развития РМ нужно создавать в год до 25 тыс. рабочих мест. При этом инвестиции на каждое рабочее место должны составлять до $100 тыс.

В республику приходят капиталы, но иного качества. И они очень «бедны». Вложения на одно рабочее место $10 тыс. Это вязание кабелей для предприятий автомобильной промышленности с низким уровнем квалификации персонала. Зададимся вопросом: откуда у нас для работников появятся высокие зарплаты, если компания не получает доход от работника в 1 млн. леев?

Для высокой зарплаты  нужны инвестиции. Сейчас в Румынии строится завод, и там вложения в одно рабочее место более $400 тыс. Здесь заранее можно говорить о намерении предпринимателей платить высокую зарплату, требуя при этом высокой производительности труда.

В Молдове сейчас растет показатель экспорта. Но что это за экспорт, какого он качества? Я вам отвечу. Все иностранные компании,  оказавшиеся на территории РМ, вошли сюда со своим выстроенным бизнесом – вплоть до рынков сбыта. То есть в Молдову приходят только как на территорию, близкую с Евросоюзом, и в поисках дешевой рабочей силы. Люди должны понимать, что любой рост производства начинается при наличии рынка сбыта. Почему в середине 90-х годов ХХ века росла молдавская винная отрасль? Да потому, что у нас был огромный рынок сбыта отечественной продукции в России.

Б&Ф: Если представить, что граждане РМ стоят перед дилеммой – иметь профессиональную армию или ВВП на душу населения в размере $5 тыс., - чему они отдадут предпочтение и почему?

В.И.: К сожалению, у рядового обывателя в Молдове логика бедного человека. Безусловно, большинство из них предпочтут деньги. У нас ведь, как в анекдоте с голодным чукчей получается. Помните: посадил чукча картошку, но не утерпел, уже через месяц выкопал и удивляется: «Картошка, ты почему такая маленькая, почему не растешь?». Население не понимает, что оно бедно сегодня оттого, что государство вчера не инвестировало в безопасность (читай - армию). А значит, и в экономику, и в благополучие населения. Потому ситуацию в этой сфере должен и может исправить здравомыслящий политический класс, который способен видеть ее перспективы.■