Чем вызваны эти решения, факторы, повлиявшие на их принятие, каковы последствия для участников страхового рынка РМ, а также прогноз развития ситуации на 2016 г. – в интервью корреспондента Б&Ф Илоны НАВРУК с генеральным директором одного из ведущих в стране страховых обществ MOLDASIG Виталием БОДЯ.

Б&Ф: Виталий Ильич, с чем связано столь неожиданное решение BNAA?

В.Б.: Я бы сказал, что данное решение имело длинный хвост.

Во-первых, эта история связана с тем, что в BNAA появились различные мнения некоторых компаний, и начались движения, которые впоследствии и создали на рынке страхования РМ данную ситуацию. Начнем с того, что мы в августе 2014 г. должны были стать полноправными членами «Зеленой карты» в полном смысле этого слова. Мы и являлись полноправными членами, но у нас были два ограничения – ограничение по перестрахованию, когда мы должны были согласовывать перестрахования с Советом Бюро в Брюсселе, и ограничение по обязательному гарантийному фонду. В то время у нас фонд гарантии составлял 2 млн.евро. Регламент Совета Бюро оговаривал, что фонд должен иметь 20-кратное увеличение. У нас удержание составляло 250 тыс.евро, соответственно, если умножить эту сумму на 20, мы получаем 5 млн. евро, и с корректировочным коэффициентом мы выходим на сумму в 4,25 млн. евро. Выявив этот недостаток, Совет Бюро поставил нам условие, чтобы мы увеличили гарантийный фонд. Вот отсюда эта история и началась.

Во-вторых, были определенные вопросы и по поводу изменения законодательства РМ, которое приняло правительство Лянкэ. Тогда много функций изъяли из устава Национального бюро и передали их Национальной комиссии по финансовому рынку (НКФР). Я тогда этому очень сопротивлялся, говорил, что это неправильно, что это будет началом конца молдавского бюро и «Зеленой карты». Эти решения были приняты очень скоропалительно, но они не для молдавского рынка. Их нужно было хорошо обдумать, скажем, выслушать нас, посмотреть, какие будут последствия, а потом уже принимать решение.

Б&Ф: И что последовало после этого?

В.Б.: А дальше наши коллеги из BNAA хотели эти деньги разместить в виде депозита на счетах одного из западных банков. Я придерживаюсь другого мнения, что эти деньги должны были работать у нас в стране, и поэтому размещать их нужно было в наших банках. Но бюро решило положить деньги в виде депозита за рубежом, соответственно, депозит нам дохода не приносит, так как процентная ставка по нему составляет 0,05% от 4,25 млн.евро. При размещении денег в западном банке они расторгли договора депозитов, которые у нас были на тот момент с местными банками, потеряв проценты по депозитам. Банки пошли на крайние меры, удержав 15% от суммы депозита из-за досрочного расторжения договора. Решение BNAA в данной ситуации я не могу объяснить или логически его понять, зачем нужно было расторгать депозитный договор. Однако вместо этого местное бюро уведомило Совет Бюро в Брюсселе, что у нас есть большие проблемы, хотя эти проблемы, по существу, искусно они сами и создали. Были и звонки, писали письма, ездили на конференции, где говорили, что у нас все очень плохо. Другими словами, молдавское бюро вынесло сор из избы, чего делать не надо было. У нас раньше было больше проблем, но как-то мы их решали внутри BNAА.

Совет Бюро в Брюсселе, исходя из этого и  увидев, что мы не перечислили вовремя гарантийный фонд, потому что возникли проблемы (банк удержал 15%) и нужно было фонд пополнять. В этой ситуации НКФР приняла другое решение, вместо того чтобы компании пропорционально вложили эти деньги и дополнительно их перечислили, они решили перечислить все деньги, которые имелись в бюро. В принципе, именно с этим и была связана задержка формирования фонда и размещения его в западном банке.

Б&Ф: Примерно в это же время возросло и количество членов BNAA?

В.Б.: Совершенно верно, из-за принятых решений правительства Лянкэ Национальное бюро пополнилось. Вместо того чтобы проверять финансовое положение компаний, они разрешили пополнить BNAA другими компаниями, и теперь у нас 10 членов, имеющих право работать с «ЗК». В первый раз в истории «ЗК» мы с трудом навели порядок, но, к сожалению, он кому-то не понравился, и впоследствии были сделаны эти изменения в законодательстве, так негативно повлиявшие на существующую ситуацию.

Б&Ф: Нельзя ли было предвидеть все это до принятия таких решений?

В.Б.: Конечно, можно было. Мы тогда говорили, что BNAA и «ЗК» – это закрытый клуб. Я придерживаюсь этого мнения и сейчас, членами бюро должны быть финансово стабильные компании, которые могут отвечать по своим обязательствам при ДТП за границей, которые порой ведут к миллионным убыткам. Нельзя допускать в «Зеленую карту» компании, которые не соответствуют предъявляемым требованиям или находятся на грани финансовых возможностей. Я все время говорил, что нужно поднимать гарантийный фонд. Еще до того, как было принято решение Советом Бюро в Брюсселе увеличить фонд с 2 млн. евро до 4,25 млн.евро, мы сами решили увеличить фонд за восемь месяцев. BNAA было решено пропорционально эту сумму поднимать, начиная с августа и до декабря. Первые два-три месяца все было нормально, но потом начались сбои, кто-то не платил, кто-то не хотел, всячески сопротивляясь этому, что и привело к создавшейся ситуации. Сейчас в бюро у нас 10 компаний и полный хаос в работе.

Б&Ф: «ЗК» является одним из доходных продуктов на рынке страхования, как отра-зится решение BNAA на участниках страхового рынка РМ?

В.Б.: Начиная с марта 2016 г., мы уже будем ощущать падение рынка, выражающееся в продажах в виде одного месяца, хотя я думаю, что это не очень сильно отразится на сборах нашей компании. Предполагаю, что потери в сборах будут в пределах 5%. Я вижу потери страховых компаний в виде перестраховочных премий за будущий год, потому что они будут стоить нам гораздо дороже. Примерно рост может составить от 30% до 50%.

Сейчас регулятором рынка в лице НКФР принято решение, обязавшее страховые общества отчислять в фонд компенсаций больше средств. Раньше мы отчисляли 2% в местный фонд, сейчас будем отчислять 5%. Но поскольку наши  внутренние фонды были полностью выведены в виде депозита в западный банк, то эти деньги нужно компенсировать. Более того, мы сейчас платим 1,5 лея за полис компании, которая обслуживает наши электронные договора. Все эти моменты удорожания и ведут к тому, что мы будем иметь определенные потери. Когда деньги были у нас в виде финансовой гарантии до их перевода в банк в Брюсселе, то BNAA могло использовать проценты по депозитам для покрытия своих расходов, включая и содержание самого бюро. А теперь этих денег нет! Соответственно, мы сейчас платим за содержание бюро дополнительно, и это тоже лишние расходы. Но этого всего можно было избежать, если бы мы в свое время приняли правильные и взвешенные решения, а не пугались ложных заявлений и необдуманных мнений.

Б&Ф: Другими словами, оставить фонд гарантирования в банках РМ, которые гарантировали его через западные банки?

В.Б.: Нам не следовало расторгать договора депозитов с местными банками, использовать финансовую гарантию местных банков, которую они подтверждают у западного банка, и у нас не было бы сегодняшних проблем. К сожалению, у нас многие руководители страховых обществ, а также и те, кто в этот момент обсуждал решение вопросов, не понимали или не хотели понимать, что финансовая гарантия – не декларация молдавских банков, а настоящая гарантия от европейских банков, гарантирующих сохранность депозита в отечественном банке.

Б&Ф: А как все происходило до того, как фонд перевели в Брюссель?

В.Б.: Мы ставили деньги в молдавские банки под депозит, банк местный просил финансовую гарантию у западного банка под свои деньги на корсчетах за границей. А сейчас 4,25 млн. евро лежат на депозите в зарубежном банке, и местные банки к этой ситуации не причастны. Но и мы, страховщики, в этой ситуации не получаем уже прежних процентов. Мы подсчитали, что если бы мы в среднем за три года по этой формуле размещали деньги через банки РМ  в виде финансовой гарантии западного банка, то могли заработать около 500 тыс. евро. Таким образом, имели бы деньги на содержание нашего моторного бюро и еще на другие необходимые расходы. Но поскольку этого не случилось, мы сегодня практически не имеем дохода. Деньги лежат в виде финансовой гарантии, а нам приходится оплачивать содержание бюро, фонд компенсаций, платежи в который подняли с 2% до 5%.

Б&Ф: Как повлияет запрет эмиссии страховщиками РМ «Зеленой карты»?

В.Б.: Для клиентов это будет означать, что они не смогут уже покупать с 1 января годовые полисы. В январе, скажем, они смогут приобрести полис только на 11 месяцев, в феврале – на 10 месяцев. У нас стоимость «Зеленой карты» на 10 месяцев такая же, как на 12 месяцев, поэтому клиентам придется платить полную стоимость годового полиса, хотя пользоваться им они будут только 10 месяцев. Вот это и есть реальный минус для клиентов.

Б&Ф: Как, на ваш взгляд, может разрешиться ситуация в будущем, неужели водителям придется покупать «ЗК» на въезде в зарубежные страны?

В.Б.: Я думаю, что Совет Бюро в Брюсселе воспринял как недружеский шаг со стороны молдавских страховщиков то, что мы не перечислили деньги до 31 декабря 2014 г. Это могло быть воспринято так, что у местных компаний, например, денег нет. Соответственно, можно было подумать, что мы неплатежеспособны, и в Бюро предприняли меры: теперь они нас еженедельно проверяют, выясняя, что мы делаем, как производим выплаты, каково наше финансовое положение, какие решения принимает BNAA. Иначе говоря, мы сейчас подвергаемся полному контролю со стороны международного моторного бюро.

Б&Ф: Насколько вероятно, что эти меры имеют только предупредительный, но не запретительный характер?

В.Б.: Я думаю и надеюсь, что предупредительный характер. Если мы пройдем эту стадию и в феврале 2016 г. у нас будет все хорошо, значит, могут 1 июня предложить общему собранию Совета Бюро снять это ограничение или отложить его на более поздний  период.

Я надеюсь на лучшее,  хочется верить, что ограничения будут сняты, и мы будем работать дальше или, в крайнем случае, ограничения будут перенесены на более поздний срок. Знаете, если брать во внимание внешний фактор, то все требования BNAA выполнило, поэтому можно и нужно надеяться на лучшее. Что же касается внутреннего фактора, то ситуация продолжает и дальше усугубляться. Идет бесконтрольная оплата посредников или через посредников предоставляются огромные скидки, которые просто не соответствуют реальной действительности.

Б&Ф: Вы имеете в виду демпинг?

В.Б.: У нас рынок располагал объемом примерно в 250 млн. леев. На нем работали шесть компаний, которые получали премии и выплачивали убытки. Сегодня рынок тоже составляет 250 млн. леев, но работают на нем уже 10 компаний. Поэтому 250 млн. леев уже делятся не на шесть операторов, а на 10. В результате компании, которые работали раньше, будут получать меньше денег в виде премий, а убытки будут нести те же. Это означает ухудшение их финансовой ситуации. У новых компаний, казалось бы, ситуация должна улучшиться, но только на краткосрочный период, а в долгосрочном отрезке времени она ухудшится, потому что они будут получать премии за счет выдачи больших комиссионов, а при наступ-лении страховых случаев придется выплачивать большие возмещения. Цифры у них будут красивые, хотя на самом деле там начнут тихо зреть большие проблемы. Все это ведет к тому, что в один день мы можем проснуться и понять, каково реальное финансовое положение многих компаний.

Нельзя было так поступать, надо было финансово укреплять компании, повышая стоимость вхождения в BNAA. Клиенты должны быть уверены в том, что их потери при наступлении страховых случаев будут оплачиваться своевременно и без проблем. К сожалению, не нужно быть пророком, чтобы понять, к какой финансовой ситуа-ции на страховом рынке мы придем. И как мы сегодня тушим пожар с внешними проблемами, так же потом придется тушить его из-за внутренних. Хотя логичен вопрос: зачем все делать в авральном и пожарном порядке, если мы в состоянии сделать так, чтобы пожара не было? Но пока меры первоочередного порядка никто принимать не хочет. Живем сегодняшним днем.■