Б&Ф: Господин президент, как бы Вы охарактеризовали макроэкономические результаты РМ в 2010 г., в частности инфляцию и обменный курс лея?

Дорин ДРЭГУЦАНУ: 2010 г. был годом, когда экономика Молдовы заметно восстановилась после экономического кризиса в 2009 г., когда ВВП снизился на 6%, а инфляция составила 0,4%. В начале 2010 г. существовало большое опасение относительно развития экономики, прежде всего цен и инфляции. Сегодня, в конце января 2011 г., можно сказать, что 2010 г. оказался на удивление хорошим. НБМ, правитель-ство, МВФ и ЕБРР подтвердили, что в прошлом году РМ зарегистрировала экономический рост, которого никто не ожидал. Это произошло в большой мере благодаря благоприятной экономической ситуации в России и Евросоюзе – главных партнерах РМ, а также росту потребления, инвестициям и, конечно, ремиссиям. В середине февраля будут опубликованы предварительные результаты 2010 г., и мы надеемся, что они засвидетельствуют экономический рост на уровне 7%.

Сравнивая снижение ВВП на 6% в 2009 г. с ростом на 7% в 2010 г., можно сказать, что РМ практически пришла в себя после мирового экономического кризиса. В 2010 г. уровень инфляции составил 8,1%, что, на наш взгляд, также является очень хорошим показателем. У нас традиционно инфляция достигала более 10%. В настоящее время НБМ пытается создать макроэкономические и монетарные условия, чтобы на среднесрочный период удержать ее в пределах 5% +/- 1.5 процентного пункта.

Что касается обменного курса, то хотелось бы отметить, что, в отличие от 2008 г. и 2009 г., в 2010 г. НБМ не прибегал к массивной интервенции на валютном рынке. В 2009 г. НБМ продал $539 млн. и приобрел $316 млн., а это означает, что чистая продажа валюты составила $223 млн. В 2010 г. НБМ продал $64 млн., а купил $82 млн., чистое приобретение валюты составило $18 млн. В конце 2010 г. валютные резервы, в том числе фонды, полученные от МВФ и ЕС, достигли рекордной цифры, составив $1,7 млрд. К концу 2010 г. обменный курс лея по отношению к доллару США был меньше показателей декабря 2009 г. Что касается обменного курса лея по отношению к евро, то на него значительно воздействовало колебание курса евро–доллар на мировых рынках.

Б&Ф: Назовите, пожалуйста, основные успехи, зарегистрированные  банками  в 2010 г.
 
Д.Д.: Первым делом хотелось бы отметить стабилизацию уровня портфеля проблемных кредитов. Их объем практически удвоился в 2009 г. и составил 16,4% по системе, продолжая расти, достигнув в первой половине 2010 г. 17,4%. Но затем он снизился до 13,3% к концу 2010 г. Конечно, потребуется несколько лет, чтобы портфель таких кредитов достиг уровня, зарегистрированного до экономического кризиса. То обстоятельство, что он снижается, является одним из самых больших достижений.

Вторым достижением является тот факт, что банки продолжали снижать процентные ставки по кредитам, которые в 2010 г. были дешевле, чем в предыдущие годы. В прошлом году в течение 3-4 месяцев зарегистрирована самая низкая процентная ставка по кредитам. Это очень хороший сигнал, поскольку дешевые кредиты менее подвержены риску, более привлекательны для деловых людей и способствуют улучшению экономической деятельности.
Третьим важным достижением является то, что объем кредитного портфеля превысил показатели, зарегистрированные до кризисного периода.

Б&Ф: А какие неудачи зарегистрированы банками в прошлом году?

Д.Д.: В 2010 г. банки проводили довольно консервативную политику, поэтому, полагаю, не были намечены оптимистические или смелые задачи. А если задачи ставились не очень высокие, то и неудачи не могли быть слишком серьезными. Думаю, что в 2011 г. банки поставят перед собой гораздо более высокие задачи. Прежде всего им следует расширить и улучшить гамму своих продуктов.

Б&Ф: Что, на Ваш взгляд, должны принять в расчет банки в 2011 г.?

Д.Д.: НБМ не дает советов, а утверждает инструкции и регламенты. Все наши регламенты направлены главным образом на сохранение финансовой стабильности банковского сектора. Мы хотим, чтобы банки имели мотивы работать так, чтобы удержать финансовую стабильность и избежать больших рисков. Банкирам следует значительно улучшить возможности админи-стрирования рисками, прежде всего теми рисками, которые связаны с кредитами, а также рыночными операционными рисками. Если риски оценены и управляются слишком консервативно, то можно избежать проблем в будущем. Те, кто разбирается в рисках, способны правильно их оценивать и устанавливать соответствующие процентные ставки.

Б&Ф: Как будет выглядеть денежно-кредитная политика НБМ в 2011 г.?

Д.Д.: Стратегия НБМ на 2010-2012 гг., опубликованная в конце 2009 г., четко оговаривает, что НБМ использует все инструменты денежной политики, чтобы достичь уровня инфляции на среднесрочный период в пределах 5% +/-1.5 процентного пункта. В конце 2010 г. мы модифицировали стратегию, расширив коридор инфляции с 1 до 1.5 процентного пункта, так как полагаем, что внешние риски будут относительно высокими в последующем периоде. В 2011 г. мы продолжим внедрять стратегию денежной политики, начатой в 2010 г. Мы стремимся к прозрачности в принимаемых нами решениях и к тому, чтобы объяснить банковскому сектору, СМИ и общественности, какова нынешняя макроэкономическая ситуация, какие решения принимает НБМ и каким будет их воздействие.

В то же время НБМ продолжит принимать решения намного раньше возникновения определенных рисков. В настоящее время НБМ принимает решения не на основании статистических данных за предыдущие периоды, а на основании макроэкономических моделей и предвидений. Например, увеличение базовой ставки (БС) или повышение минимального уровня обязательных резервов (ОР) банков отразятся на экономике и инфляции примерно через 9-12 месяцев.

Б&Ф: Стало быть, Вы намерены повышать ОР в ближайшее время?

Д.Д.: Да. НБМ уже дал ясный сигнал в декабре 2010 г., когда увеличил БС с 7% до 8%. 27 января мы повысили  ОР с 8% до 11%. Разными каналами мы довели до сведения банкиров, что возможны новые повышения ОР, если наши предположения подтвердят, что на среднесрочный период инфляция окажется больше, чем мы ее прогнозировали. Полагаю, что банки понимают это.

Б&Ф: А каковы аргументы в пользу таких решений НБМ?

Д.Д.: Во-первых, уровень ликвидности в си-стеме очень высокий. Мы удержали высокий уровень ликвидности в 2010 г., поскольку, по меньшей мере, первые шесть месяцев года не было ясно, как поведут себя физические лица, не поспешат ли они по определенным соображениям получить большой объем денег со своих вкладов, оказывая тем самым давление на ликвидность. К тому же в 2010 г. банки не были готовы давать кредиты по первому требованию, а ведь известно, что высокий уровень ликвидности хорош только тогда, когда экономика способна поглотить эти деньги через кредиты.

В 2011 г. уже видно, что самые значительные риски исчезают и, следовательно, нет необходимости сохранять высокий уровень ликвидности. После недавнего повышения уровня ОР с 8% до 11% мы блокируем до 500 млн. леев, а также 500 млн. леев в иностранной валюте. Тем самым НБМ замораживает финансовые средства, которые могут быть выделены в качестве кредитов реальному сектору экономики свободно. В результате финансовые средства банков становятся дороже, а НБМ пытается дать банкам понять, что не следует повышать процентные ставки вкладов.

Дело в том, что в таком случае вкладчики, особенно физические лица, решат не копить деньги, а расходовать их, что может привести к росту цен и инфляции. Либо, как порой происходит в Молдове, вкладчики могут закупать валюту, а это привело бы к обесцениванию лея, что опять же является инфляционным фактором. Следовательно, цель состоит в том, чтобы мотивировать банки не снижать в срочном порядке процентные ставки по вкладам.
 
Б&Ф: Но это означает, что и процентные ставки кредитов не снизятся. Как в таком случае можно получить дешевые кредитные ресурсы?

Д.Д.: Очень хороший вопрос. Нормы процентных ставок по вкладам и кредитам являются двумя компонентами стоимости финансовых средств, выделяемых  банками клиентам. Разница между средней процентной ставкой по вкладам и кредитам была очень высокой в 2010 г. – 9%. В прошлом банки работали с маржей в пределах 3-4%, возможно, 5%. Нынешняя высокая маржа характерна для многих стран региона в посткризисный период, поскольку банкиры считают, что риск кредитования большой, и они нуждаются в целом ряде фондов, чтобы покрыть потери, вызванные незначительными кредитами. А если уровень риска снижается, то и маржа должна снизиться. Процентные ставки по кредитам могли бы снижаться или, по меньшей мере, расти незначительно, если процентные ставки по вкладам стабилизируются, если можно избежать инфляции, вызванной сокращением объема вкладов, и если уровень риска снижается. В то же время незначительное и временное повышение процентных ставок по кредитам не приведет к драматизации ситуации, так как необходимо приостановить инфляционное давление. К тому же процентные ставки по кредитам могут снизиться и в 2012 г. и в 2013 г. В то же время хотелось бы подчеркнуть, что слишком дешевые кредиты тоже являются инфляционным фактором.

Б&Ф: А базовая ставка? Она тоже будет увеличена в ближайшее время?

Д.Д.: Возможно, что БС увеличится в 2011 г., если мы заметим инфляционное давление или если уровень инфляции будет расти значительно. Но не надо ждать, будто НБМ объявит, что БС увеличится через два-три месяца. Все будет зависеть от ситуации в стране, а также в регионе, особенно в Евросоюзе и России, так как РМ весьма зависима от внешних факторов.

Б&Ф: С 1 января 2011 г. вступило в силу решение НБМ, которое предусматривает более строгое отношение к проблемным кредитам в портфеле банков. Банки сталкиваются с трудностями при выполнении данного регламента.

Д.Д.: Банки постоянно жалуются, когда НБМ ужесточает какие-либо регламенты. Такое поведение психологически объяснимо, и НБМ соглашается с такой реакцией. Как я уже отмечал, наша цель состоит в том, чтобы предоставить в распоряжение банков необходимую базу, на основании которой они должны управлять рисками. Всем нужно понять, что большинство проблем создано вовсе не кризисом. Он лишь выносит на поверхность проблемы, возникшие в период бума кредитов. Проблемы, созданные  исключительно в хорошие годы, кристаллизуются в кризисные периоды.

Немало кризисов было и в прошлом, поэтому резонно сказать, что мы и впредь будем сталкиваться с кризисами. Мы не знаем, когда, где и как ударят они по нам. Однако, по меньшей мере, мы к этому можем подготовиться. Это означает, что банки должны развиваться, расширять портфели кредитов, но делать это самым консервативным образом, анализируя риски и предотвращая проблемы. Банки должны быть сильнее, когда столкнутся с новым кризисом.

Б&Ф: Какие другие инструменты, за исключением интервенций на валютном рынке, использует НБМ в борьбе с инфляцией?

Д.Д.: Интервенции на валютном рынке не являются единственным инструментом, которым располагает НБМ. Существует немало инструментов: одни более совершенны, другие менее. В РМ существуют три главных инструмента: изменение уровня БС и ОР, а также интервенции на валютном рынке. Мы используем все  инструменты, чтобы держать инфляцию под контролем.

Б&Ф: Почему, на Ваш взгляд, западные банки не проявляют интереса к банковскому сектору РМ?

Д.Д.: А потому, что они сами сталкиваются с большими проблемами у себя дома. Большинство зарубежных банков озабочено в настоящее время решением этих проблем и/или восстановлением потерянного во время кризиса потенциала. Зарубежные банковские учреждения не проявят интереса к инвестициям в РМ до конца этого кризисного периода. Это первый аспект. Второй аспект, который мне хотелось бы отметить, состоит в том, что рынок РМ очень мал, а потенциал его роста ограничен. На протяжении последних семи лет Молдова развивалась в большой мере благодаря потреблению и ремиссиям. С чего бы зарубежному банку идти сюда? Предоставлять кредиты для магазинов?
Тем не менее ситуация может измениться, если инвесторы увидят, что будущее у РМ ясное и она направляется в сторону Евросоюза, что увеличивается экспорт и существует открытость в отношении с внешними  партнерами. В  настоящее время такие страны, как Венгрия, Румыния и Болгария, становятся все более дорогими для западных инвесторов, и, несомненно, они перекинутся на Восток. В силу этого возникает вопрос: перепрыгнут они через Молдову, чтобы добраться до Украины, или мы создадим условия, для того чтобы, по меньшей мере, часть инвесторов остановилась в Молдове?

Б&Ф: Как Вы считаете, сколько времени потребуется, чтобы этот сценарий реализовался? Год, два или больше?

Д.Д.: Полагаю, что год или два - слишком оптимистичный прогноз. Прежде всего нужно осуществить экономические и социальные реформы, а для этого потребуется время. Красиво звучит, когда  мы говорим, что  в Молдове существуют хорошие условия для инвесторов. Но будем реалистами и признаемся, что это неправда. У нас нет хороших дорог, гостиниц, разветвленных воздушных линий и дешевых средств общения. Все в Молдове дорого. Добавьте сюда коррупцию и неравный доступ к правосудию, а это еще более серьезные проблемы. Стало быть, до тех пор, пока ситуация по всем этим разделам не изменится, массивные иностранные инвестиции не придут в Молдову.

Б&Ф: Но даже страны - члены Евросоюза - Румыния или Болгария сталкиваются с проблемами, которые связаны с коррупцией…

Д.Д.: Это так, но в этих странах, по меньшей мере, хорошие дороги.

Б&Ф: Теперь хотелось бы поговорить немного о государственном бюджете на 2011 г., который не принят по причине политического кризиса. Как Вы полагаете, каким аспектам власть должна уделить внимание при разработке бюджета-2011? Насколько вовлечен НБМ в его разработку, на каких аспектах бюджета банк будет настаивать?

Д.Д.: Начну с последней части вопроса. С НБМ несколько раз консультировались по вопросу бюджета. Министерство финансов запросило наше мнение по поводу предстоящего экономического развития. Мы, конечно же, принимали участие в нескольких встречах, на которых обсуждали общие параметры бюджета. Тем не менее НБМ не очень активно вовлечен в этот процесс. В конце концов, каждая фраза закона о госбюджете является в большей или меньшей мере политическим решением, а НБМ не может влиять на эту ситуацию. Мы можем объяснить правительству, какое воздействие на инфляцию может иметь чрезмерное увеличение пенсий или зарплат, но мы не располагаем рычагами, чтобы навязывать нашу точку зрения.

Больше всего мы ждем от закона о госбюджете на 2011 г., что правительство продолжит усилия, направленные на сокращение его дефицита. Если мы хотим, чтобы крупные иностранные инвесторы пришли в Молдову, то должны пользоваться у них доверием, а для этого нужно доказать, что мы можем правильно и эффективно управлять публичными деньгами, независимо от политического прессинга. Правительство сумело сократить бюджетный дефицит в 2010 г., и мы ждем, что оно продолжит работать в этом направлении и в 2011 г.

Б&Ф: Представители оппозиции утверждают, что РМ стала зависимой от МВФ. Это так? Что может произойти, если правительство перестанет следовать его рекомендациям?
Д.Д.: Вспомним, какой была ситуация в сентябре 2009 г. (когда правительство Владимира Филата приступило к обязанностям. - Б&Ф). На тот момент ситуация была очень плохая, а страна стояла на пороге банкротства.

Б&Ф: Но граждане РМ этого не ощутили.

Д.Д.: Да, простые граждане не ощутили этого, поскольку зарплаты и пенсии выплачивались своевременно, а на цены не оказывалось давления. Однако, с финансовой точки зрения, мы были очень близки к банкротству. Я совершенно убежден в том, что если бы мы в 2009 г. не подписали соглашение с МВФ, то текущая экономическая ситуация была бы гораздо серьезнее. Помимо финансовых ресурсов МВФ привнес в Молдову концепцию, дисциплину и мотивацию продолжать процесс принятия и внедрения ряда трудных, но совершенно необходимых решений. Фонд привел в РМ других иностранных партнеров. Когда беседуешь с представителями ВБ, ЕБРР или другими партнерами, первый их вопрос звучит так: «Вы можете договориться с МВФ? Нет? В таком случае, зачем Вы пришли к нам?»
Ссылаясь на тех, кто критикует соглашение с МВФ, скажу: получается так, словно кто-то спасает тебе жизнь, а ты его спрашиваешь, зачем он сделал это. Правда, некоторые обговоренные в Меморандуме решения довольно трудны, но структуральные реформы всегда болезненны, и нужна смелость, чтобы их принимать и внедрять, а МВФ помогает в этом. Если ты не выполняешь взятые на себя обязательства, то МВФ уходит, и если это имеет место, то все иностранные партнеры удаляются из Кишинева, и мы возвращаемся к ситуации 2009 г. На сегодня мы еще не способны самостоятельно устоять в этом мире. Мы попросту еще не готовы к этому.

Б&Ф: А Россия и Китай могли оказать РМ помощь на более выгодных условиях?

Д.Д.: Вы на самом деле полагаете, что другие иностранные партнеры готовы оказать финансовую помощь бесплатно? Россия и Китай выдвинут свои условия и требования.

Б&Ф: Два самых крупных банка РМ - Moldova-Agroindbank и Victoriabank – отчитались за 2010 г., получив прибыль в размере 260 и 190 млн. леев соответственно. Это хороший результат для них, принимая во внимание их долю на рынке?

Д.Д.: 2010 г. был хорошим годом для многих банков, в том числе и для Moldova-Agroindbank и Victoriabank. В то же время я полагаю, что банковский сектор способен получать намного более высокие прибыли, чем те, что были зареги-стрированы в 2010 г. Хорошие результаты 2010 г. обусловлены улучшением экономических условий. Я бы сказал, что банковская деятельность в Молдове исключительно прибыльна в сравнении с другими странами. Именно в силу огромной прибыльности банковская система в целом слишком раздута и неэффективна изнутри. Если мы сравним число филиалов, их способности, активы в совокупности на одного работника с теми же показателями банков региона, то ясно, что ситуация по разделу эффективности банков РМ оставляет желать лучшего.

Б&Ф: Может быть, именно это обстоятельство объясняет наличие в РМ большого количества финансовых компаний, многие из которых эффективнее иных банков?

Д.Д.: Микрофинансирование – специфический сектор в РМ. Эти финансовые учреждения оперируют большей маржей, и я не уверен, что их эффективность выше. Они работают с клиентами, которые не вписываются во все требования, выдвигаемые банками, сумма выделенных кредитов меньше, а условия кредитования рискованнее. С определенной точки зрения, это хорошо, поскольку расширяется доступ населения к ресурсам.

Б&Ф: Можно ли говорить, что этот вид деятельности имеет будущее в РМ?

Д.Д.: Будущее учреждений микрофинансирования в РМ неопределенно. В настоящее время Молдова ведет переговоры с Брюсселем относительно соглашения об ассоциации с ЕС, согласно которому местное законодательство должно быть приведено в соответствие с директивами ЕС. Одна из этих директив говорит, что учреждения финансирования должны иметь не менее 5 млн. евро капитала. Конечно, это делается не за одну ночь, а за 15 лет. Следовательно, учреждения микрофинансирования должны стать крупными. Они должны будут увеличить капитал, а для этого потребуются новые акционеры, которые, инвестируя большие деньги, будут настаивать на изменении политики кредитования и политики управления рисками. Разумеется, некоторые из этих учреждений не будут в состоянии привлечь капитал, и тогда они исчезнут или будут поглощены более сильными компаниями.

До сих пор, однако, не было случаев слияния финансовых учреждений. Полагаю, что это не произошло, ввиду того что различные учреждения оперируют различными стандартами, следовательно, практически слить две совершенно разные сущности - «невыполнимая миссия». Поэтому я довольно скептически отношусь к возможности слияния финансовых учреждений в ближайшем будущем.

Что же касается деятельности микрофинансовых компаний, то самая хорошая практика, в том числе в Евросоюзе, соотносится с тем, что надзор за всеми кредитными учреждениями страны должен осуществляться одной структурой. В большинстве государств эта функция возложена на Центральный банк. Полагаю, что в будущем нам следует проанализировать, не настало ли время, чтобы деятельность всех финансовых учреждений и лизинговых компаний регламентировалась НБМ.

К примеру, в настоящее время контроль над финансовыми компаниями осуществляет Национальная комиссия финансового рынка, а работа сектора финансового лизинга вообще не регламентируется. Видимо, в будущем государству следует уделить больше внимания этим субъектам рынка.

Б&Ф: Каков минимальный капитал банков, согласно директивам Евросоюза?

Д.Д.: Он должен составлять 5 млн. евро как для банков, так и для учреждений микрофинансирования. После внедрения изменений величина минимального капитала банков РМ будет гораздо больше - скажем, в пределах 12 млн. евро, а это значит, что мы будем консервативнее даже директив Евросоюза.