Партнер американского инвестиционного фонда Horizon Capital, Василий Тофан не любитель больших интервью, и не одному предложению побеседовать с Б&Ф вежливо отказывал последние несколько лет. При этом за 10 лет он провел немало успешных сделок, многим из которых место в учебнике для финансистов. Многопрофильные активы, в которые его фонд инвестировал десятки и сотни миллионов долларов, находились по большей части в Украине, Беларуси, России, а также и в его родной Молдове.
В когорте удачных примеров для студентов экономического и финансового профиля можно считать инвестицию Horizon Capital в молдавскую компанию Purcari Wineries, преобразовав ее до неузнаваемости во всех смыслах этого слова. За время пребывания в составе акционеров Purcari, операционная прибыль компании выросла более чем в 15 раз вопреки российскому эмбарго 2013 г. Фонд успешно вывел ее в феврале 2018 г. на IPO, сделав компанию публичной и на 100% прозрачной.

За три года постоянных котировок в листинге на бирже Бухареста стоимость акций Purcari Wineries выросла более чем на 40%, не учитывая размера выплаченных дивидендов. Общая сумма ежедневных сделок с акциями этой молдавской компании, входящей в топ десять эмитентов, составляет $150-$250 тыс., что является приличным объемом.
За этим без преувеличения громким успехом стоит слаженная и продуктивная работа большого коллектива людей, начиная от акционеров Purcari Wineries и ее менеджеров и заканчивая специалистами, рабочими, виноградарями.

Но, при всей скромности и несогласии финансиста с этим утверждением, отправной точкой в этом успехе правильно будет считать вклад Василия Тофана. Будучи уроженцем Молдовы, испытывающим трепетное отношение к своей стране, он вынашивал в себе идею возрождения молдавского виноделия. При этом, как он сам выражается, в те годы он еще не познал глубокого смысла актуальной шутки о том, что в виноделии стать миллионером можно, но только если начать с позиции миллиардера.
Фонд вернул свою инвестицию в Purcari с мультипликатором капитала порядка 3.3х (в жаргоне финансистов «3.3 икса». - Прим. Б&Ф), и вывел Purcari Wineries на новые горизонты развития. Компанию уже сегодня по праву признают одной из ведущих винных компаний в Центральной и Восточной Европе.

С финансовой, производственной, да и человеческой точки зрения, партнерство Purcari с Horizon Capital было настолько результативным, что после успешного размещения IPO, в результате которого Purcari Wineries инвесторы оценили в $100 млн., ее создатель Виктор Бостан обратился к фонду с просьбой – зайти в ее капитал со вторым циклом инвестиций.

Очередная инвестиция призвана продолжить развитие компании, освоение ею новых рынков продаж вина, чтобы можно было увеличить стоимость актива и привлечь больше внимания к акциям Purcari. Высокая ликвидность и растущий интерес инвесторов к акциям компании помогут поставить Молдову на карту крупного международного капитала, поддержка которого будет гораздо быстрее, а главное - намного эффективнее развивать и модернизировать страну.

Со стороны, инвестиция в Purcari, и правда, выглядит очень заманчиво и привлекательно. Фонд Horizon Capital дал деньги, зашел в капитал, получил акции, а потом их выгодно продал. Многим кажется, что все было очень легко и просто, но это поверхностное и поэтому совершенно обманчивое впечатление. О том, что в реальности стояло за кажущейся легкостью и простотой - в интервью главного редактора журнала Б&Ф Александра ТАНАС с партнером фонда Horizon Capital Василием ТОФАН.

Б&Ф: Господин Тофан, как бы вы вкратце представили историю успешной деятельности вашего фонда?

Василий ТОФАН: История создания фонда берет свое начало в далеком 1994 г., когда декретом президента США Билла Клинтона был образован первый фонд Western NIS Enterprise Fund (WNISEF). В Молдове его называют коротко - NIS Fund. В то время была создана целая семья таких фондов – от Польши до России и от Албании до стран Прибалтики. Наш фонд отвечал за Украину, Молдову и Беларусь.

По большому счету, основная цель этих фондов заключалась в том, чтобы оказать содействие развитию частных предприятий в этом регионе Европы. Но как «побочный» эффект, команда, управляющая фондом, смогла  доказать и инвестиционную привлекательность данного региона, сумев успешно привлечь частные инвестиционные капиталы, и продолжить свою активность уже после окончания мандата государственного WNISEF. Так родился Horizon Capital. В этом команда WNISEF пошла по стопам других успешных примеров преемственности. Скажем, в Польше местный Polish Enterprise Fund стал Еnterprise Investоrs. В 2006 г. в Horizon Capital сумели привлечь деньги под первый частный фонд. В 2008 г. - под второй, и потом - уже в 2017 г. - под третий по счету. В настоящее время мы работаем над созданием четвертого частного фонда с капиталом западных инвесторов.

Б&Ф: Каким был бюджет первого фонда, учрежденного президентом США?

Василий ТОФАН: Первый государственный фонд США был создан с бюджетом в $150 млн. Потом последовали уже три частных фонда. В настоящее время у фонда активов под управлением на $850 млн.

С точки зрения инвестиционного тезиса, WNISEF инвестировал в основном в рост среднего класса. Мы понимали, что нужно инвестировать во все то, что растет благодаря среднему классу.

Б&Ф: Какие это были направления для инвестиций?

Василий ТОФАН: Во-первых, это было производство самых разных потребительских товаров – молóчкa, кондитерка, соки, вина, пиво, а также промышленность, строительство и банки. После кризисов 2009-го и 2014-го и больших волн девальваций, особенно в Украине, мы поняли, что эта модель имеет свои риски, если ставится цель удержать хорошую рентабельность в долларах. Поэтому, для последнего фонда, мы поменяли стратегию, фокусируясь на так называемых экспортных чемпионах, бизнес которых в меньшей степени подвержен девальвационным рискам. Этому сопутствовал и поставленный фокус на инвестиции в технологический сектор. На данный момент Horizon Capital инвестирует порядка 2/3 своего капитала в сектор информационных технологий, являясь самым активным инвестором в эту область в регионе.

При этом надо признать, что в Молдове курсовые риски не такие большие, как, скажем, в Украине. И по этой причине тоже нам комфортно инвестировать в банковский бизнес здесь, потому что в РМ девальвация местной валюты намного меньше, чем в Украине.

Я так скажу, что в Украине мы бы в банк, например, не инвестировали сейчас средства. Хотя у нас, тем не менее, были довольно успешные инвестиции в банковские активы, как в Украине, так и в Беларуси, и в России.

Б&Ф: Как правильнее понимать вашу функцию в фонде – партнер Horizon Capital? С чем ее правильнее сравнивать - с  управляющим, менеджером, директором?

Василий ТОФАН: Партнер – это руководящая должность в фонде. В этой должности за мной ответственность за определенный круг компаний и сделок. При этом окончательное принятие решения всегда остается за инвестиционным комитетом. К примеру, в фонде Horizon Capital три человека являются членами инвестиционного комитета: Джеф Нил, он является председателем комитета, Ленна Козарни, управляющий директор фонда, и Денис Тафинцев – старший партнер.

Б&Ф: Скажите, а деньги первого государственного инвестиционного фонда США были возвратные?

Василий ТОФАН: По примеру других таких фондов, деньги, заработанные этим фондом, остались на развитие Украины и Молдовы. На эти деньги был создан фонд развития (по сути благотворительный), который предоставлял деньги уже не для того, чтобы заработать, а с целью оказания помощи развитию стран данного региона Европы.

К примеру, в Молдове была целая серия успешных проектов, поддержанных за счет этих средств. Один из примеров - система M-Tender, созданная и внедренная по примеру украинского Prozorro для проведения прозрачных государственных закупок. Это был абсолютно безвозвратный грант.

Б&Ф: Известно, что Horizon Capital выкупает миноритарные доли компаний, которым предлагает инвестиции для развития, и, собственно, этим отличается от других инвесторов, стремящихся заполучить контроль над компанией?

Василий ТОФАН: Да, это очень важная деталь в подходе нашего фонда к инвестированию в те или иные активы. То, что мы делаем, называется предоставлением капитала для роста. Мы практически всегда инвестируем в актив, в котором имеем небольшую долю в капитале. Мы даем деньги на быстрый рост и динамичное развитие компании.

Есть, конечно, другие фонды, которые фокусируются на том, чтобы, например, покупать обязательно контрольный пакет акций. Это дает им право менять менеджмент, брать на себя целиком управление компанией, добавляя при этом много долга на компанию.

Мы предоставляем капитал для роста, и при этом  представляем комфортную миноритарную позицию в активе компании.

Б&Ф: Сколько в среднем длится присутствие фонда в капитале компаний, в которые он заходит?

Василий ТОФАН: Это всегда происходит по-разному. Давайте рассмотрим это на примере Purcari. Мы зашли в ее капитал в конце 2010 г., а вывели ее на IPO в 2018 г.  Потом снова сделали инвестицию, но уже с другого нашего фонда. В данном случае получилось так, что мы находились в ее капитале более восьми лет, потому как последнюю долю продали в начале 2019 г.

В Glass Container Company, хотя это, наверное, экстремальный пример, мы первый раз инвестировали в 1995 г., а вышли только в самом конце 2020 г. Получается, что мы присутствовали в ее капитале 25 лет.
Но обычно средний срок, который мы находимся в капитале, составляет порядка пяти лет.

Б&Ф: На время пребывания в капитале, какая доходность капитала устраивает фонд?

Василий ТОФАН: Давайте поговорим об этом совершенно открыто. Смотрите, стоимость капитала - это же метрика относительно научная. Есть такой профессор в Нью-Йорке, зовут его Aswath Damodaran, и фамилия его в финансовых кругах - нарицательная. Он, скажем прямо, намного умнее меня. И вот разработанная им модель определяет стандарты стоимости капитала для разных секторов и стран, в зависимости от рисков. Эти определения широко используют все банки, крупные компании, инвестиционные фонды. Если взять его формулы и вбить туда данные по Молдове, то мы увидим, что стоимость капитала в республике будет примерно 15%.

Б&Ф: Это стоимость акционерного или долгового капитала?

Василий ТОФАН: Нет, это стоимость именно акционерного капитала. Вы понимаете, что акционерный капитал дороже долгового, потому что акционеры в приоритетной сетке располагаются после долгового капитала. Поэтому понятно, что если стоимость капитала для Молдовы составляет 15%, то доходность, на которую мы рассчитываем, она, конечно, должна быть выше, скажем, 20%.

Очень важно не сравнивать этот показатель со стоимостью долгового капитала. Понятно, что сейчас долговой капитал очень дешевый, потому как корпоративным клиентам в Молдове можно уже кредитоваться под 3% и 4% в евро, то, что, кстати, молдавские банки и делают.

Б&Ф: Можете ли вы уверенно утверждать, что две трети  активов в портфеле Horizon Capital приносят именно такую доходность капитала?

Василий ТОФАН: Знаете, я очень этим горжусь, потому скажу об этом без ложной скромности. Несмотря на все катаклизмы и на кризисы 2008-2009 гг., а также  кризис 2014 г. в Молдове, эмбарго на экспорт вин в Россию, нам удавалось добиваться хорошей доходности. Я даже больше вам скажу, показатель достигаемой фондом доходности выше того значения, которого от нас ожидают инвесторы фонда.

Б&Ф: Правда, что на размещении бумаги Тинькофф банк (Россия) Horizon Capital заработал в три раза больше той суммы, которую вложил в него?

Василий ТОФАН: В этот банк мы инвестировали $40 млн. в ноябре 2012 г. при оценке в $1 млрд. Потом, примерно через год, банк вышел на IPO в Лондоне по оценке порядка в $3 млрд. И за очень короткое время, после вывода бумаги банка на международную биржу, цена акций еще повысилась. Получается, что мы заработали очень неплохо. Но я бы очень не хотел, чтобы у ваших читателей создалось искаженное и превратное впечатление о том, что мы какие-то хитроумные спекулянты, быстро купили, быстро продали, и на пустом месте зарабатываем большие деньги.

Банк Тинькофф - это немного другая инвестиционная история. Мы зашли перед IPO, у ответственного партнера фонда было хорошее отношение с Олегом Тиньковым, и мы как фонд показали свою ценность банку. Но Тиньков - это исключение. Обычно мы больше находимся в компаниях. И вот эти условные три «икса», как мы это называем, они честно и с трудом заработаны. Такие деньги сложно зарабатывать в этом регионе Европы, но у нас, к счастью, это получается.

Кстати, на инвестиции фонда Horizon Capital в компанию Purcari мы тоже заработали порядка трех «иксов». Другими словами, на каждый вложенный фондом доллар мы сумели вернуть себе $3,3.

Б&Ф: Но при этом фонд дольше находился в ее капитале?

Василий ТОФАН: Да, совершенно верно, мы в Purcari находились дольше.

Б&Ф: Как вообще пришла идея этой инвестиции, с чего все началось?

Василий ТОФАН: Мы к любой инвестиции в фонде подходим довольно-таки системно. У нас на уровне фонда существовал тезис о потенциале винного сектора региона. К слову, помимо Purcari, мы инвестировали и в лидера виноделия Украины - компанию «Инкерман».

Как известно, виноделы Молдовы столкнулись с винным эмбарго России в 2006 г., а мы со своей идеей находились уже в 2010 г. Понятно, что после эмбарго какие-то молдавские компании уже пытались возвращать утерянные позиции на российском рынке вина. И мы тогда подумали, что есть хорошая возможность, предоставив виноделам капитал на развитие, начать с его помощью агрессивно расти на рынке России.

Для этого мы познакомились практически со всеми винными компаниями в Молдове. Нужно признать, что все они находились в очень сложном экономическом и финансовом положении. Но из того, что мы видели и успели профессионально проанализировать, Purcari показалась нам наиболее перспективным активом. Но, наверное, мы тогда недо-оценивали, насколько это сложная индустрия и как много в ней существует подводных камней и рисков.

Знаете, есть такая шутка, которую мы только потом узнали: «Как стать миллионером, занимаясь виноделием?». Правильный ответ: «Нужно начать бизнес миллиардером!».

Наш начальный инвестиционный тезис заключался в быстром раскручивании российского направления, чтобы вернуть потерянные там позиции. Все знают, что в 2006 г. доля молдавских виноделов на рынке России составляла порядка 60%. Наша история началась в Purcari в принципе хорошо, но в 2013 г. случилось второе катастрофическое эмбарго в сентябре, и нужно было радикальным образом менять стратегию развития компании.

Чтобы вы лучше понимали ситуацию, я скажу, что в сентябре 2013 г. мы потеряли рынок в России, на которую в Purcari приходилось более четверти от общего объема продаж. Мы также потеряли порядка $6 млн. дебиторской задолженности в России.

Я вспоминаю такие ситуации, когда мы не могли платить зарплаты сотрудникам. Долг банкам был примерно $20 млн., мы не могли выплачивать проценты, не говоря уже о теле кредитов. Но при всем этом сложном и трудном положении мы сделали ставку на новые рынки, в основном в Центральной Европе, в частности - в Румынии, Польше, Чехии и Прибалтийских странах, а также Китае. При этом мы, по сути, отказались от российского направления.

И эта ставка сработала! Хотя я вам рассказываю весьма упрощенный вариант развития инвестиции Horizon Capital в Purcari. В реальности же нами там с остальными акционерами и всем коллективом была проделана огромная и достаточно сложная работа.

Б&Ф: А как коллектив относился к этим сложным, непопулярным и достаточно болезненным переменам? Как на предлагаемые изменения реагировали менеджмент и молдавские акционеры компании?

Василий ТОФАН: Мы начали с того, что собрали сильную команду профессионалов, и собственник, Виктор Бостан, целиком и полностью разделял в этом плане нашу стратегию и подходы. И у нас все получилось, потому что и акционеры, и команда менеджеров смотрели в одном направлении, видя одни и те же задачи, которые необходимо было срочно решать.

Это было очень типично для нашего фонда, чтобы собственники мотивировали менеджеров компании не только зарплатой и бонусами, но еще и с помощью понятных опционов. Это помогло нам сделать так, что менеджеры думали так же, как и акционеры, а не о том, как бы себе сделать больше зарплату и обмануть бонусную структуру. Ведь любой бонус можно «обыграть» при определенных условиях даже тогда, например, когда результаты деятельности компании не самые хорошие.

А вот долгосрочная мотивация, когда менеджмент мотивирован такими инструментами, как опционы, помогает тому, чтобы управленцы думали так же, как и акционеры, была важным звеном в успехе Purcari. Именно это и способствовало тому, что у нас в результате все получилось так здорово!

Про это можно писать книгу, как мы выпускали новые продукты, как резали затраты, как осваивали новые рынки, как мотивировали людей работать, когда реально не было денег даже на то, чтобы, например, сделать выезд в Вадул луй Водэ.

Б&Ф: Разочарований не было?

Василий ТОФАН: Я считаю, что их не было (ответ прозвучал после глубокого и затяжного вздоха). Хотя надо признать, что это было сложной инвестицией, я бы сказал даже, что это была во многом вымученная и выстраданная нами инвестиция, но реально она получилась успешной.

Вы меня спросили, правда ли, что мы подняли операционную прибыль в компании с $1 млн. до $15 млн. Да, действительно, так и было. И все это происходило параллельно с еще одним очень важным процессом, в рамках которого мы сделали компанию на 100% прозрачной.

Я думаю, что вам не нужно говорить, что собой представляет бизнес в Молдове, особенно в аграрном секторе. Как в нем выплачиваются зарплаты, на карточку или в конвертах. Я ответственно заявляю, что, несмотря на пребывание в глубокой яме, мы построили прозрачный бизнес, аудит которого на протяжении 10 лет проводит компания из большой четверки.

Purcari Wineries платит налоги, сумма которых сегодня впечатляет многих, причем не только и не столько виноделов. К слову, наши выплаты в бюджеты разных уровней в Молдове выросли с 13 млн. леев в 2013-ом до порядка 100 млн. к 2020 г. При этом мы делаем сопоставимые выплаты в Румынии - это наш самый крупный рынок и страна, где у нас есть большое собственное производство на базе Crama Ceptura.

Б&Ф: До размещения Purcari IPO сколько инвестиций пришлось вложить в ее развитие?

Василий ТОФАН: Это совершенно не секретная информация, поскольку Purcari является открытой и публичной компанией. Мы вложили $17,5 млн. и получили от продажи своей доли в Purcari примерно $60 млн. С учетом разного рода затрат, мультипликатор возврата инвестиций Horizon Capital в Purcari составил 3,3 раза.

Б&Ф: Площадкой для размещения IPO была выбрана фондовая биржа Бухареста. Это специально так было сделано или случайно, скажем, по причине ее близости к Молдове?

Василий ТОФАН: Для того чтобы выйти на биржу, у компании должен быть определенный масштаб. Другими словами, это должна быть достаточно крупная компания. Что касается Purcari, то она на тот момент не была большой компанией. И выходить, скажем, на лондонскую или нью-йоркскую биржу для нас было нереалистично. Я думаю, что и на варшавскую биржу для Purcari тоже нереально было тогда выйти.

Но при всем этом мы видели большой потенциал на бирже Румынии. Как размер для размещения мы подходили для биржи Бухареста. Самое главное, что в Румынии была большая открытость по отношению к Purcari: и регулятора, и биржи, и местных инвесторов, и ритейл- и институциональных инвесторов.

Я должен упомянуть здесь и о том, что в Румынии многие видели большой символизм в этом IPO. Первая компания из Республики Молдова выходит на румынскую биржу! Знаете, я не хочу в этом интервью уходить в эмоции, но скажу, что один из банкиров, выступавший на презентации Purcari при размещении IPO, сказал, что в 1990 гг. были «мосты из цветов», а сейчас пришло время строить мосты из капитала. Думаю, что частный инвестиционный фонд Horizon Capital во многом поспособствовал этому.
Вы понимаете, что для мирового капитала Молдова является полным анонимом с точки зрения публичных финансовых инструментов, таких как, например, акции, корпоративные или суверенные бонды. На данный момент республика имеет всего два примера размещения акций на международном рынке - Trans-Oil и Purcari.

Я думаю, и очень надеюсь на то, что со временем таких компаний будет больше, потому что это дает возможность поставить Молдову на карту крупного капитала. Да и государству нашему стоит задуматься о выпуске евробондов, построить нормальную инфраструктуру, а то народ не будет ждать десятилетиями нормальных условий. Стоимость долгового капитала сейчас рекордно низка, надо этим пользоваться. Зарубежные инвесторы начинают интересоваться Молдовой, хотят знать, что происходит в этой стране, проявляя профессиональный интерес к отчетам о деятельности некоторых компаний с хорошим потенциалом.

К примеру, инвесторами Purcari сегодня являются Aberdeen Standard, East Capital, Raiffeisen Asset Management, SEB, Fiera Capital и многие другие. К примеру, у Franklin Templeton, одного из наших крупнейших акционеров, активов под управлением на $2,5 трлн. И частичка вот этой суммы в акциях молдавской винной компании. И поэтому очень важно для страны, чтобы таких успешных историй, как Purcari, было как можно больше.

Б&Ф: Что было необычного на презентациях Purcari перед размещением IPO?

Василий ТОФАН: Я вспоминаю и признаю, что на нас смотрели с интересом и в то же время с большим удивлением. Скажем, у нас на road show было две недели. И каждый день мы были в новом городе – Франкфурт, Лондон, Стокгольм… В каждом городе приходилось встречаться с шестью-восемью потенциальными инвесторами. Встречи проходили одна за другой. Понятно, что к третьему дню мы уже не понимали, в  каком городе находимся.
Были дни, когда мы просыпались и завтракали в Загребе, обед у нас был уже в Вене, а ужин во Франкфурте. Для  инвесторов, с которыми мы встречались, Молдова была большой экзотикой. По правде говоря, даже само вино  было экзотикой в смысле инвестируемого класса активов. Но мы сумели их заинтересовать. На мой взгляд, у нас была достаточно интересная и привлекательная история.

Б&Ф: Как вы продавали эту историю?

Василий ТОФАН: Первое. Мы обозначали заметный в мире позитивный тренд роста потребления вина за счет снижения употребления пива и спиртных напитков. Этот тренд был особенно заметен в регионе Восточной Европы. Скажем, в Польше на человека выпивают шесть литров вина по сравнению с 60 литрами пива. Понятно, что потенциал для роста потребления вина очень большой, как более здоровой альтернативы пиву и водке. Даже в традиционно пивных странах, например Чехии или Германии, потребление вина на уровне 20-30 литров на человека.

Второе. У молдавских производителей намного более привлекательная затратная база, если сравнивать ее с производителями Франции, Испании, Италии, Чили. Мы показывали на конкретных примерах это, скажем, сколько стоит дизельное топливо у них и какова его цена в Молдове. То же самое касалось и зарплат, стоимости гектара виноградника у нас и в странах, производящих вино. Все эти подробные расчеты и анализ мы показывали потенциальным инвесторам, которым предлагали войти в капитал Purcari.

Третье. Мы объясняли и то, что на уровне качества у молдавской компании есть большое превосходство, что было видно, например, по количеству медалей на международных винных конкурсах. Мы говорили, что в чем-то, может быть, Молдова является джек-потом для виноделия, потому что относительно низкие затраты производства при правильном позиционировании на внешних рынках с относительно привлекательными ценами оставляют хорошую маржу производителю.

Б&Ф: Судя по результатам размещения IPO, инвесторы вам поверили?

Василий ТОФАН: Да, они поверили в эту историю. Правда, я очень горжусь тем, что до сих пор Purcari является самой медалированной компанией к востоку от реки Рейн, что между Германией и Францией. А в финансовом плане Purcari, я не побоюсь этого слова, одна из самых успешных винодельческих компаний в мире!

Б&Ф: Расскажите, как определялась цена IPO Purcari на бирже?

Василий ТОФАН: Если говорить коротко и весьма упрощенно, то цена напрямую зависела от спроса на бумагу. Есть книга, в которую инвесторы, после того как они встретились с нами, подавали заявки на покупку бумаг Purcari. И чем больше подписка в книге, тем больше есть шансов поднять цену акций. Скажем, если ты хочешь продать 1 тыс. акций, а в книге спрос превышает 10 тыс. акций, то появляется хорошая возможность поменять цену, существенно подняв ее. Никогда не забуду, как мы были на очередной встрече в Таллине, где, к слову сказать, очень развитая инфраструктура инвестиционных фондов, и там получили от нашего андеррайтера смс-ку с магическими словами: book covered, что означает: оферта переподписана.

У нас была нормальная переподписка, несмотря на то, что наше road-show попал в очень «жесткую» неделю, когда рынок акций просел за день на 5%, а на второй день падение повторилось, и тоже на целых 5%. Но несмотря на это, мы хорошо разместились с бумагами Purcari.

Мы вышли на IPO 15 февраля 2018 г., став публичной компанией. Так получилось, что мы разместились по оценке активов ровно в $100 млн. И на данный момент времени, когда мы с вами беседуем, оценка Purcari, а она меняется буквально каждую минуту, составляет чуть более $140 млн. То есть за три года цена актива выросла на 40%+. И при этом мы выплатили акционерам дивиденды. Вместе с дивидендами рентабельность акций составила порядка 45%.

Б&Ф: Этот показатель надо разделить на три года?

Василий ТОФАН: Верно. Годовое значение рентабельности капитала в компании получается на уровне 15%. Важное примечание, что это включает в себя негативное влияние пандемии. Наши акции достигли максимума к февралю 2020 г., а потом рухнули, как и все рынки. Но благодаря сильным операционным результатам, к весне этого года был достигнут новый максимум. В этом году акции Purcari выросли примерно на 25%.

Б&Ф: Получается, что сейчас ликвидность бумаг Purcari составляет 100%, и в любую минут их держатели имеют возможность продать бумагу?

Василий ТОФАН: Если посмотреть в листинг биржи Бухареста, то акции Purcari постоянно торгуются, они находятся в топе первых 10 компаний. Средний показатель торгов за день составляет примерно $150-$250 тыс. Это является свидетельством того, что эмитент живой и что объем сделок за день достаточно большой для такой компании, как Purcari.

Б&Ф: После размещения IPO фонд Horizon Capital продал целиком свой пакет. Но потом вы вновь зашли в капитал Purcari, правда, уже из другого своего фонда. Почему?

Василий ТОФАН: Совершенно верно. Мы продали весь свой пакет, подведя черту участия в развитии Purcari. Спустя немного времени, мы начали размещать инвестиции своего третьего инвестиционного фонда. В это время к нам обратился основатель Purcari, Виктор Бостан, и сказал, что он бы очень хотел, чтобы мы зашли в компанию на новый цикл инвестиций.
Он высоко ценит наше предыдущее парт-нерство. При этом он даже сказал, что готов продать часть своих акций в Purcari с определенным дисконтом, только чтобы мы вновь зашли и были частью ее капитала.

Б&Ф: Это говорит, насколько для него было ценно и важно участие Horizon Capital в капитале компании с учетом всего того, чего удалось добиться за восемь лет партнерства.

Василий ТОФАН: Я тоже так думаю, но лучше об этом спросить у него самого. В ответ на его просьбу мы зашли в Purcari повторно, но уже своим третьим фондом. В настоящее время у нас порядка 8% акций. Но, во-первых, это ставка на то, что Purcari продолжит быстро наращивать свой бизнес и капитализацию. У нас очень амбициозные цели - построить по-настоящему глобального винного чемпиона.
 
Пример, который нас вдохновляет – это история бразильского фонда 3G. В конце 80-х они купили маленький региональный пивной бренд Brahma, используя это как платформу для масштабирования бизнеса, за счет органического роста, но также слияний и поглощений. Сегодня то, что тогда называлось Brahma, - это группа Anheuser Bush Inbev, крупнейшая пивная компания мира, с оценкой порядка $110 млрд. Ну если у бразильцев получилось это сделать в пиве, почему у молдаван не должно получиться в вине?

Б&Ф: Акционеры вновь попросили вас быть председателем  совета?

Василий ТОФАН: Да, лично меня попросил об этом основатель компании - Виктор Бостан, поэтому я остался председателем.

Б&Ф: В настоящее время фонд Horizon Capital управляет активами примерной стоимостью $850 млн. Какая часть из них приходится на Молдову?

Василий ТОФАН: Я скажу так, что традиционно на Молдову всегда приходилось примерно 10% нашего портфеля. Это примерное соотношение между населением и экономиками Молдовы и Украины, где расположен регио-нальный офис фонда.

Б&Ф: Как менеджеры и специалисты Horizon Capital выбирают перспективные активы для покупки?

Василий ТОФАН: Нам интересны компании, обладающие большим потенциалом роста. Обычно нравятся такие активы, у которых есть конкурентные преимущества на рынке. И если эти два фактора совпадают, то мы предполагаем, что актив будет демонстрировать поступательное и устойчивое развитие, определяемое двузначной цифрой, ну, скажем, 15-20% в год.

Не менее важным фактором является и то, чтобы это была крупная компания. К сожалению, в Молдове не так много таких компаний. Надо быть справедливым и признать, что в республике мало национальных чемпионов.

Я предвижу ваш вопрос, поэтому сразу скажу, почему нас интересуют крупные компании. Во-первых, мы хотим инвестировать большие суммы - например, $15-20 млн. И если мы ведем речь о покупке миноритарной доли, то понятно, что компания в целом должна стоить $40-50 млн.

Крупные компании – это всегда более прозрачные активы, что для нашего фонда имеет принципиальное значение. Мы хотим видеть в компании совершенно прозрачный бизнес, мы не можем инвестировать в актив, у которого, условно говоря, существуют параллельно две бухгалтерии или очереди в кассу за зарплатой в конвертах.

Б&Ф: Есть случаи, когда вы не сходитесь с продавцами по цене: актив представляется интересным и перспективным, но нет согласия акционеров на продажу доли в 15-20%?

Василий ТОФАН: Конечно, бывают такие случаи, когда мы не находим общего языка, и в конце концов расходимся. Но  потом опять созваниваемся, вновь ведем переговоры. Иногда это тянется годами. Например, инвестиции в украинскую Amazon – компанию «Розетка», переговоры шли три-четыре года. Мы выстраивали партнерские отношения, доказывали преимущества, показывая, что может дать компании вхождение фонда с инвестициями в ее капитал.

Переговоры ведутся достаточно сложно. Ведь для молодых бизнесменов с большими амбициями это означает пустить чужого человека в свой бизнес, что равносильно тому, чтобы пустить чужака в свой дом. Поэтому мы всегда с уважением относимся к тому, что некоторым партнерам нужно время, чтобы у них вызрело решение, появился осознанный комфорт с нами.

Б&Ф: Ваша карьера финансиста началась в Бостоне?

Василий ТОФАН: Я вырос в простой молдавской семье. После окончания молдавского государственного университета уехал учиться в Голландию, в Erasmus University, имея три копейки в кармане, да и те, надо признаться, были взяты в долг. Потому что стоимость обу-чения на английском была мне финансово не под силу, пришлось пойти сначала на экспресс-курсы голландского и зачислиться на университетскую программу на этом языке.

Моя карьера, по правде говоря, началась в китайском фаст-фуд-ресторане, где я работал на кухне за три евро в час. А потом в распределительном центре UPS – это служба доставки, грузчиком. На химической фабрике DuPont трудился машинным оператором, в цехе производства синтетической лайкры. Вот те университеты, где началась моя карьера.

Б&Ф: Но все это как-то очень далеко от успешной карьеры финансиста...

Василий ТОФАН: Знаете, я был тогда студентом, и мне нужно было прокормиться и оплачивать учебу, поэтому приходилось подрабатывать чернорабочим. У моих родителей не было возможности оплатить мою учебу.
При том, что приходилось много работать, как-то справлялся и с учебой, удалось закончить бакалаврскую и мастер-программы за три года, вместо четырех, с отличием. После окончания университета я поработал вначале в консалтинговой компании Monitor Group - компания, основанная Mайклом Портером, теперь это часть Delloite, а потом в Philips, в штаб-квартире в Амстердаме, в их департаменте корпоративной стратегии, слияний и поглощений.

И когда я уже работал в Philips,  начал задумываться над тем, каким будет следующий шаг в моей карьере. Я задумался над MBA. Моя мечта заключалась в том, чтобы за время двухлетней учебы в университете США создать свою собственную технологическую компанию. Меня сильно тянул и манил startup.  

Б&Ф: Обучаясь в университете Гарварда, вы грезили собственной компанией?

Василий ТОФАН: Я подал документы только в Гарвардскую бизнес-школу, так как хотел учиться на лучшей программе, которая к тому же очень стимулирует создание startup. К слову, у некоторых моих коллег по школе это получилось намного лучше, чем у меня. Например, среди моих «одногодок» в школе были основатели Coupang (корейский маркетплейс с оценкой в $67 млрд.) и Grab (условно Uber Юго-Восточной Азии, оценка $40 млрд.). По сравнению с ними я, конечно, занимаюсь чепухой какой-то. Возвращаясь к началу моей учебы, в сентябре 2010 г. я начал работать над созданием своего startup. Помогла моя супруга, которая дала идею, участвовала в исследованиях. Это была компания Ovia Health - своего рода виртуальный доктор в смартфоне, с фокусом на весь цикл женского здоровья. В ней я был единственным учредителем.

Б&Ф: Она вам сейчас еще принадлежит?

Василий ТОФАН: У меня в этой компании есть доля, теперь уже миноритарная. По воле случая познакомился с уроженцем Молдовы, которого пригласил присоединиться к компании в качестве CTO (Chief Technology Officer), и он решил сложнейшие технологические вызовы перед компанией. Как видите, это - судьба. Он долго уже жил в Бостоне и работал инженером-программистом в сфере использования машинного обучения и больших данных. У него была докторская по computer science и мастер в статистике. Это было как раз именно то, что нужно было тогда для Ovia Health. Его зовут Аркадий Барон, он - эмигрант из Кишинева. Нас стало двое, а потом я понял (в целом, признаюсь, я человек скорее скромный по жизни), что есть люди, которые могут лучше меня управлять компанией такого технологично-медицинского профиля. И поэтому мы привлекли профессионального управленца-директора, у которого до этого уже был большой опыт руководства успешной компанией в этой области. Его зовут Paris Wallace. Вот с тех пор он и руководит компанией, и думаю, делает он это намного успешнее, чем делал бы это я. Компания, к слову, затрагивает своими продуктами примерно каждого четвертого новорожденного в США. Привлекла порядка $25 млн. венчурного финансирования от хороших американских фондов.

Б&Ф: А вы что стали делать дальше?

Василий ТОФАН: Я остался акционером, и раздумывал над тем, чем буду заниматься. Однажды мне написал Джеф Нил, который тоже выпускник  Гарвардской бизнес-школы, и пригласил рассмотреть возможность присоединиться к фонду. Так я присоединился к Horizon Capital. Видел в этом возможность быть ближе к Молдове после стольких лет отсутствия, но и развивать инвестиции в технологические компании региона.  

Б&Ф: Скажите, а ваши родные и близкие имеют представление о том, например, какого масштаба вы финансист, какими активами управляете?

Василий ТОФАН: Что касается «масштаба», то я бы не сказал, что являюсь финансистом большого масштаба. Да, есть ряд довольно-таки успешных инвестиционных проектов, но это все пока что на бумаге, посмотрим, что будет дальше.

Вот когда компания Ovia Health разместится, например, на IPO на американском фондовом рынке, тогда я смогу сказать, что же получилось на самом деле.

Б&Ф: А это размещение планируется вами быстрее, чем, скажем, вывод акций MAIB на международную биржу?

Василий ТОФАН: Я надеюсь, что да! (Смеется).

Б&Ф: Спасибо вам за интервью!■