Б&Ф: Минувший год стал пиком многолетней электоральной кампании, когда после долгого перерыва на всеобщих выборах избран президент РМ. Какие три ключевые проблемы можно обозначить для всенародно избранного президента?

И.М.: Самая главная проблема РМ – раскол и обнищание населения. Государственное управление, борьба с коррупцией, качество публичных услуг во многом зависят от объединения  общества во имя общего блага с целью созидания, а не раскола.

Архиважная задача президента должна быть связана с целями по консолидации граждан РМ, принимая во внимание стратегически важные для населения вопросы государственного управления. И здесь очень важно очищать органы публичного администрирования от коррумпированных чиновников, проводимых ими преступных схем, которые рвут в клочья экономику. Это то, чего ждут от Молдовы ее партнеры, в том числе они ждут этого и от президента.

К сожалению, Игорь Додон начал первые дни своего правления на высшем посту «с левой ноги», и, вместо объединения общества, он собрал вокруг себя только своих партийных приверженцев. Причем часть этих сторонников, окрыленных победой на недавних выборах, уже перестали ей радоваться и хотят получить больше полномочий исполнительной власти. Безусловно, они жаждут новых выборов и уже готовы к походу по избранию нового парламента, для того чтобы каким-то образом еще больше «капитализировать свою победу».  

Б&Ф: Какова вероятность того, что ПСРМ будет «мешать» Додону стать президнтом всех граждан РМ?

И.М.: Радикальные крылья Партии социалистов (ПСРМ) могут помешать президенту Додону исполнять свой конституционный долг. Их политический заказ на федерализацию вступает  в противоречие с целью консолидации общества вокруг общего видения Молдовы. Нужно сплочение, а не ложные сигналы, вызывающие сопротивление и конфликтность. В обществе наблюдается спад деловой активности, потому что после банковского кризиса конца 2014 г. - начала 2015 г. экономика не функционирует, структуры управления государством находятся в плачевном состоянии. По этой причине партнеры по развитию требуют от РМ проведения реформы центрального управления, говоря, что нужны радикальные изменения по снятию регламентирующих препон в развитии бизнеса.

Все общество Молдовы, все налогоплательщики ждут стабильности, но не в смысле политических лозунгов, которыми частенько грешат многие политики, и громче прочих лидеры ключевой ДПМ, а динамичной стабильности. Такого положения вещей, когда бизнес мог бы найти точки для созидательного развития в своей среде, чтобы он мог обозначить свои стратегические цели и задачи. И в этом смысле упомянутая мною консолидация общества остается нерешенной задачей, при том что она приоритетная задача для РМ.

Вторая проблема – формирование пропасти между самыми богатыми и самыми бедными гражданами. И это де-факто деструктуризация общества по имущественному признаку, что  нарушает принцип социальной справедливости. Население становится беднее, в том числе и по причине финансово-банковского кризиса в стране. Напомню, что по этой причине каждый гражданин РМ потерял до 25% накоплений. Деноминация молдавского лея всерьез снизила зарплату трудящихся. Но даже и это не самая большая беда. Самая большая напасть заключается в том, что в условиях кризиса экономические агенты отказались от своих бизнес-планов. Ибо зачем честно зарабатывать и что-то планировать, когда не знаешь, чего ожидать от государства завтра или через год.

При отсутствии ясных перспектив развития деловая среда сужает свое поле деятельности, в том числе и потому, что ее представители переводят капитал за рубеж, где ему спокойнее. По оценкам экспертов Viitorul, только за последние два года около $800 млн. «утекло» из РМ за рубеж, потому что люди отправляют сбережения подальше, пользуясь как формальными, так и неформальными способами, из страны, которую многие начинают именовать не иначе, как «зона всеобщего бедствия». И это не должно удивлять, вполне резонно таковой считать страну, где правосудие и справедливость не действуют, как подобает.

Б&Ф: Военный конфликт на востоке Украины, каковы его последствия для Молдовы?

И.М.: Третья проблема для Молдовы, расположенной на геополитическом разломе региональных путей передвижении, а также разных жизненных интересов геополитических игроков, – большой урон от происходящего в регионе. С 2015 г. в соседней Украине идет настоящая война со всеми ее атрибутами – жертвами среди мирного населения, разрухой, недоверием и военным соперничеством между странами. И когда мы говорим об этой трагедии в Украине, нужно говорить правду до конца. Там гибнут люди, там есть регулярные военные части соседнего государства, туда идут поставки вооружения и инструкторов из России, а после аннексии Крыма Москвой все страны региона Восточной Европы находятся под ее прицелом.

Есть разные форматы переговорных процессов – минский, нормандский, но создается впечатление, что они малоуспешны и не могут решить возникшие проблемы с учетом международного права. А решить только гуманитарные аспекты этой проблемы с беженцами, разрухой в так называемых Донецкой и Луганской республиках недостаточно. Мы это знаем по своему опыту. В Молдове, только по официальным данным, находятся около 10 тыс. беженцев из Украины. Помимо этого РМ понесла существенные экономические потери. С одной стороны, к тому времени уже был потерян российский рынок, но с другой – нельзя нормально делать бизнес в условиях военного противостояния в регионе. Если в 2009 г. у нас был экспорт на СНГ около 30%, то сейчас на Россию поставляется 11% продукции, а в СНГ – около 20%. В итоге спада вроде бы как и нет, как его себе представляют и упоминают политики, но рынок РФ для РМ по-прежнему недоступен.

Кроме экономического давления войны на Украину и на экономику РМ, есть и политическая подоплека конфликта. Это агрессивность политиков популистского толка. Население живет под дамокловым мечом ожидания противостояния и даже войны. В последних опросах, что характерно, граждане одной из проблем, довлеющих над ними, называют страх войны. И это большая проблема, ибо созиданию и строительству экономических устоев нет альтернативы. Мир не исправишь барабанными маршами разного толка и плана. В этих обстоятельствах не надо забывать, что существует оформленный план Кремля по «собиранию русских земель» в рамках бывшего СССР. Его реализация может поглотить республики новой демократии в аналог нового Советского Союза.

Б&Ф: Как РМ добиваться большей результативности от внедряемых проектов «Восточного партнертства»?

И.М.: В то же время есть проекты Евросоюза, такие как «Восточное партнерство», которые в большей степени притягивают к себе. Для меня лично Евросоюз – это модель качественного государственного управления и признанных либеральных ценностей. Из-за больших потрясений, связанных и с Украиной, и с планами России по созданию «буферной зоны», в молдавском обществе складывается ощущение, что РМ становится эдакой манящей мишенью. Появляются политики, которые не против наломать дров, обещая расторгнуть Соглашение об ассоциации РМ с ЕС.

Но при этом надо понимать, что без институциональной поддержки Евросоюза Молдове просто не выжить! Потому как любой шаг будет означать для другой стороны, я имею в виду геоигроков, немедленное приглашение к дележу территории и государства, а в итоге – настоящее противостояние между популистами и реалистами. Мне представляется хорошим примером в этой связи опыт времен холодной войны, только с разницей на несколько десятилетий. Молдова оказалась в этой неспокойной зоне сегодня, причем в самом центре шторма, из-за того что Евросоюз приостановил интеграционные проекты, а вопросы безопасности сосредоточены на решении проблем беженцев из Азии и Африки. Брюссель удаляется от проблем интеграции для собственного жизнеобеспечения. Евросоюз старается сейчас сплотить усилия, невзирая на огромные сложности, введя плотный контроль на границах, жесткое отслеживание внутри своих государств террористических угроз.

Все трагедии 2016 г. с актами терроризма в Европе поменяли ее отношение к своим восточным соседям. Это не означает, что Молдова «упала с карты», но означае,т что политика в отношении Украины, Грузии, Молдовы, Беларуси будет совершенствоваться и не будет отменяться. И если говорить в целом, то я считаю, что в новый год мы вошли в условиях напряженности и ожидания.

Б&Ф: В 2016 г. инициирован ряд громких процессов против чиновников высшего эшелона. Вынесены приговоры, но ощущение неэффективности борьбы власти с ее же представителями не покидает большую часть граждан. Так ли это на самом деле?

И.М.: Со стороны властей большинство граждан ожидает таких действий, чтобы у людей было ощущение того, что слова у власти не расходятся с делами. Правильность курса движения корабля под названием государство определяется по тому, насколько справедливо в стране действует суд. А у нас существует, мне кажется, выборочное правосудие, селективное исполнение закона. Потому что те, кто управляет кораблем, «ближе к телу», к той партии, что стала в последние годы в РМ доминирующей силой. Они получают индульгенцию на законы, попранные ими же. Для того, чтобы быть безнаказанным, тебе просто предлагают стать частью схемы, частью этой политической силы. И это большая проблема для Молдовы. Ибо у большинства людей вдруг появляется ощущение, что это и есть настоящая реальность при всей ее аморальности. Но это не так.

Что такое справедливое правосудие в РМ? Это то, чему верят люди и что сделано по закону, а не то, что вершат партийные вожди. Суды Молдовы вовсе не занимают ту нишу, которую они должны иметь в нормальном государстве.

Возвращаясь к уголовным процессам против чиновников, вспомним, что за последнее время много раз мы смотрели на них, как на «петушиные бои». Первоначально это была группа врачей, которую возглавлял тогдашний министр здравоохранения. Их обвиняли в фальсификации итогов тендеров на приобретение оборудования и предоставление медицинских услуг. Называли фантастические суммы злоупотреблений. Но после ряда телодвижений картина событий сошла на нет – медики были переведены под домашний арест, а затем и вовсе исчезли из поля зрения. Сейчас об этом деле никто не вспоминает и нет ясности: а было ли дело? И если были уголовные деяния, то получили ли люди по заслугам?.

Потом была ситуация, когда выловили некоторое количество таможенников. Был настоящий переполох в этих ведомствах. Эту тему активно обсуждали в передачах и новостных блоках ряда телекомпаний. При этом последние говорили, что «вот наше правосудие наконец-то действует». Но затем все общество поняло, что это была лишь пиар-акция и ничего более. Мелкую сошку «выкосили», но даже не посадили, а уволили. В то же время общеизвестна практика существования фирм-прокладок, которые совершено официально получают комиссии, будучи вовлеченными в схемы энергетических проектов. Эти компании стали «большим карманом» для ряда политических групп. Вспомним, что Молдова в 2015 г. отвергла предложение Украины заключить альтернативные контракты на получение электроэнергии. Правительство говорило нам тогда, что «нам важен внутренний источник, и это ГРЭС в Кучурганах». Но как  только Молдова закупает у Молдавской ГРЭС, контролируемой руководством непризнанного Приднестровья, возникает фирма-прокладка со своими «выгодами» в виде перечисления средств в офшор.

Все это видят, понимая суть происходящего, но прокуратура РМ не инициирует никаких действий, чтобы разобраться в данной схеме. То есть общество понимает, что такое положение вещей ненормально, нелегально и даже криминально, от схемы имеется незаконный доход, и он распределяется в интересах важных персон в государстве, и при этом ничего не предпринимается.

Б&Ф: Наверняка аналогичные вопросы возникают и у внешних партнеров РМ по развитию?

И.М.: Наличие таких ситуаций производит тяжелое, удручающее чувство на партнеров Молдовы, как и на молдавское общество в целом. РМ не может существовать сама по себе, мы тысячами нитей связаны с соседями – Украиной и Румынией, с Евросоюзом. Все эти партнеры могли бы поставлять альтернативно электроэнергию потребителям в Молдове, став основным покупателем молдавских товаров, в том числе из Приднестровья.

Я хочу сказать, что если мы в Молдове думаем, будто партнеры не догадываются о творящихся у нас нехороших делах, то это абсолютно фальшивое представление. Им все прекрасно известно: кто жонглирует фактами и стоит в закулисье организованных в Молдове событий; кто организовывает схемы и получает выгоды от незаконной деятельности; кто хочет этот спектакль сохранить на годы вперед и т.д.
Несмотря на все старания премьера Павла Филипа во время его зарубежных поездок, он не может быть фигурой, которая в один прекрасный день разрубит эту имитирующую реальность сеть. У многих создается грустное впечатление о параллельных реальностях, происходящих в РМ. Это тягостное впечатление. Первая – реальность госучреждений, вторая – реальность скрытых схем и, наконец, третья – та самая реальность, в которой мы живем.

Б&Ф: В ходе визита в Москву президент Игорь Додон высказался за сохранение миротворцев в зоне безопасности по Днестру, признав, что операция как таковая исчерпала себя. Возможно ли в ближайшее время разрешение приднестровского конфликта и каким образом?

И.М: У приднестровской проблемы имеется несколько пластов. Есть ОБСЕ, которая считает, что любые встречи, любые договоренности – это очень хорошо. При этом важно понимать, что признается наличие взаимодействия между представителями признанного государства и администрацией Приднестровья. И здесь действует формула, что «лучше встречаться, чем стрелять друг в друга». Но есть и другие элементы в этой картине.

Кишинев ни в коем случае не может и не должен в принципе выражать поддержку существованию сепаратистского режима в Тирасполе, потому что это по сути антиконституционно. Хотите их признавать – меняйте Конституцию! Поэтому любые балы в обществе с Красносельским вызывают справедливую критику о недопущении легитимизации того, что неконституционно в Молдове. Соответственно не могут признаваться ни выборы в ПМР, ни органы власти в анклаве, ни решения судов. У Молдовы нет никакого фундаментального интереса признавать этот режим.

Б&Ф: Но веь там проживают граждане РМ, которые неберазличны РМ...

И.М.: Да, мы не можем абстрагироваться от того, например, что там проживают наши граждане. Не меньше 300 тыс. из общего числа в полмиллиона жителей Приднестровья являются гражданами РМ. Что с ними делать? Как защитить их жизненные потребности, как предотвратить большие потери от нынешнего подвешенного состояния людей и предприятий?

Это отнюдь не риторические, но жизненно важные вопросы. Надо понимать, что власть сепаратистов существует до тех пор, пока есть внешняя поддержка, в том числе военная. В то же время Молдова ежегодно теряет сотни миллионов долларов из-за нерешенности конфликта на Днестре. Это отражается и на простых гражданах, которые не могут свободно перемещаться в Приднестровье, их почему-то контролируют, идет регистрация, некие проверки транспорта и прочее, что никак нельзя отнести к соблюдению права на свободное перемещение.

Молдова должна держать на «всякий пожарный случай» вооруженные силы, а с другой стороны существует миротворческий контингент трех сторон. Этот контингент не имеет аналогов в мировой практике урегулирования конфликтов. Во всех случаях конфликтов в мире существуют внешние контингенты для урегулирования, но только в Приднестровье контингент состоит из подразделений сил, прежде вовлеченных в боевые действия. Парадокс, если не сказать более. Некоторые СМИ выдают этот способ умиротворения сторон за некий «улучшенный вариант» миротворцев. И то, что на Днестре почти четверть века нет стрельбы, – заслуга миротворцев России и так далее. По-моему, здесь желаемое выдают за действительность, и не более того. На самом деле миссия миротворцев РФ давно исчерпала себя, а жители с двух берегов Днестра не стреляют друг в друга, потому что они просто не считают себя врагами. Большинство из них давно хотели бы жить в воссозданном государстве, реинтегрированном государстве, где бы никто не сажал за политические взгляды, за высказывание критики на систему власти.

В Приднестровье, к примеру, сейчас есть люди в тюрьмах, которых, по данным организации Promo Lex, можно считать политическими узниками. Существуют большие проблемы с соблюдением прав человека, местная власть не открывает заново построенные мосты, приднестровская экономика в целом заведена в офшоры, существуют большие проблемы для развития бизнеса. Если предприниматели не согласны с курсом официальной администрации региона, их или «ставят на место», или выдавливают из Приднестровья. Для предпринимателей существуют, собственно, три пути при наличии таких проблем: миграция в Молдову или соседние страны, адаптация к политическим условиям или прекращение бизнеса.

К слову, Договор о зоне свободной торговли РМ с ЕС (DSFTA) распространен и на Приднестровье, потому как де-юре регион является частью молдавского государства. Так вот 90% товаров из Приднестровья идет на экспорт в ЕС и Молдову, а на Россию – 7,4%. Когда знакомишься с этими цифрами, начинаешь понимать, что реальность экономических отношений выше политики, а законы свободного рынка ставят все на свои места.

Если вспомнить, что было в Приднестровье 30 лет назад, то это цветущий край, развитое промышленное производство, новые технологии. Что осталось сейчас? $6,4 млрд. долга за газ, которые Россия хочет получить от Молдовы, при том что потребитель – промышленность Приднестровья. Все эти годы она трансформировала себя, так и не изменившись по сути, но никогда не платила настоящую цену за газ и электроэнергию.

Это же можно отнести и к гражданам, которые не платили в полной мере за отопление домов. Сейчас штрафные пени и долги были оглашены на пресс-конференции в Москве Игорем Додоном. Но эти долги надо хорошо проанализировать с правовой и экономической точек зрения. Молдова участвует в компании «Молдова-Газ» как миноритарный акционер, не имея контрольного пакета акций, который принадлежит российскому «Газпрому».

Первое. Когда решается вопрос подачи газа в Приднестровье, при том что оно или вовсе не платит или невовремя, то это вопрос к менеджерам компании, обремененным ответственностью перед материнской компанией. Почему и на каких условиях были произведены поставки газа?

Второе. Молдова не может взять на себя долг администрации экономического агента, который не живет по ее законам и по Конституции РМ.

Третье. Возникновение долга связано и с тем, что часть средств, полученных от населения Приднестровья как результат оплаты счетов за энергоносители, местная администрация аккумулировала на специальных, только ей подконтрольных счетах. Все эти средства использовались лидерами приднестровского режима на содержание административных структур. Как теперь граждане РМ могут взять на себя этот долг, фактически возложив оплату ведомств сепаратистов?

То, что сейчас делает в отношении долга за газ президент Додон, – большая или, можно сказать, роковая политическая ошибка. Не только потому, что у него нет полномочий ее решать, а потому, что это аморально взвалить на плечи граждан то, что накопила в Тирасполе верхушка сепаратистского режима. Также немаловажно и то, что Додон не может взять на себя долг экономического агента, контрольным пакетом в котором владеет иностранная компания – «Газпром».

К сожалению, Москва эксплуатирует тему «энергетической зависимости» Молдовы от России с тем, чтобы приостановить модернизацию РМ по модели ЕС, а с другой стороны происходит затягивание РМ в интеграционные проекты, каким является ЕврАзЭС. Но граждане Молдовы ни в коем случае не должны становиться заложниками этой ситуации, иллюзий, которые нам пытаются навязать. Необходим стратегический ориентир на Евросоюз, несмотря на трудности перехода, согласно Договору об ассоциции РМ с ЕС.  

Б&Ф: Как вы считаете, мог ли координатор правящей коалиции Влад Плахотнюк не знать о краже миллиарда из банков РМ?

И.М.: Это спекуляции. Факты становятся неопровержимыми доказательствами, когда исследуются органами правопорядка и прокуратурой. Я не прокурор и не судья. Считаю, что каждый человек, виновный в краже миллиарда, получит в конце концов по заслугам. Мы ожидаем очередного доклада Kroll по совершенному преступлению в банках. И по тем лицам, что работали в этих банках на правах собственников против интересов государства и публичных интересов.

Некоторые партии в РМ создавали умное (smart shadow) прикрытие для тех или иных областей в деятельности Национального банка Молдовы (НБМ). Многих из этих персонажей мы хорошо знаем, такого, к примеру, как господин Шор, ставший председателем административного совета Banca de Economie. При этом Шор не имел никакого опыта работы в банковской системе, но зато располагал широкими связями, которые в конечном итоге и позволили ему организовать эту аферу.

Почему это лицо находится сейчас лишь под домашним арестом? Он не находится рядом с одним из бывших премьер-министров. Чудеса судебной практики Молдовы! Это во многом удивляет честных граждан РМ. Я полагаю, что мы будем говорить об именах и роли каждого из персонажей, причастных к криминальным схемам вывода денег из банков. В том числе и в монопольных отраслях по мере продвижения иностранных специалистов в своем исследовании.

Молдавский пример кражи денег из банковской системы стал уже в Европе нарицательным, если не хрестоматийным. Те государства, что подписали Соглашение о борьбе с отмыванием денег Grec, знают о случившемся в Молдове. И этого одного достаточно, чтобы все они были заинтересованы в раскрытии данного преступления. То есть речь идет о том, чтобы все виновные ответили по полной, не останавливаясь на Филате или на других его подручных. В этой связи необходимо говорить о скорейшей трансформации в Молдове политического спектра. Из этого следует, что те партии, которые не служили гражданам, налогоплательщикам, а служили партийным боссам, должны уйти с политической сцены.   

Б&Ф: Вы ввели в обиход новый для РМ термин «захваченная гибридная система». Что под этим имелось в виду?

И.М.: Мы знаем про разные типы войн – торговые, финансовые, информационные… Гибридная война – это противодействие частной инициативе экономических агентов, например, через введение эмбарго или ограничений на поставки товара на рынок той или иной страны. Говоря о «захваченной гибридной системе», нужно вспомнить, что существуют функционирующие без сбоев государственные механизмы – скажем, выборы. Но результат избирательных кампаний может быть совершенно противоположен тому, что ожидается обществом. Главенствует принцип: важно не то, как проголосовали на выборах, а то, кто считает голоса или формирует в парламенте правящее большинство. Ведь эти группы политиков действуют не по правилам, а по понятиям. Это называется «жизнь по законам клана». Часто они не бывают государственными служащими, но имеют решающее влияние, выступая проводниками решений верхушки – тех лиц, что «принимают решения». Происходящее выявлено и в других странах переходного периода, где меняется госустройство и вводится свободный рынок. Есть примеры параллельного существования старых и новых законов.

Б&Ф: И как РМ себя обезопасить от такого явления?

И.М.: Нужно исключить из власти те силы и группы, что не действуют по законным правилам, а также их влиятельное положение в обществе. От них мы должны ждать не только хорошего строя, но и неподкупности, открытости, прозрачности. В Молдове есть серьезные проблемы с контролирующими органами, скажем, с Национальной комиссией по неподкупности. Ее сотрудники почему-то не могут никак сопоставить доходы чиновников, указанные в декларациях, с тем, чем они реально владеют в виде недвижимости или престижных автомобилей, земли, усадеб. Поэтому можно с полной уверенностью сказать, что это ведомство является захваченным и подчиняется некоторым коронованным лицам из узкой группы людей.

Одна из главных проблем РМ – «олигархизация власти», потеря партиями их прогрессивного значения. Партии являются лкомотивами истории, отражая в своей деятельности самую активную часть общества. Партии должны быть под лучами света, под наблюдательной лупой граждан. А что происходит у нас? В период выборов одна из партий тратит на кампанию 30 млн. евро, и никто из компетентных органов не задается вопросом: откуда финансы?

И это рождает неизбежные вопросы к ЦИК, к министерству юстиции, генеральной прокуратуре. Из-за гибридности власти обостряется другая большая проблема для Молдовы – люди уезжают из страны, пытаясь найти счастье и благополучие за ее пределами. По нашим подсчетам, через 10 лет, если все в РМ будет складываться таким же образом, как сейчас, то в Молдове останется меньше 2 млн. граждан. А ведь в 1989 г. население было на уровне 4,3 млн. человек. Вот это и является «успехами» преобразований, проведенных доморощенными политиками РМ.   

Б&Ф: На ваш взгляд, отмывание через банки РМ миллиардов из России могло быть проведено без ведома ее властей, если учитывать, что в стране функционирует специальный орган, отслеживающий суммы выше 500 тыс. леев?

И.М.: Есть мнение, что Платон – это лишь видимая часть большой группы людей, что были связаны со специальными службами России, которые проводили схемы по выводу огромных сумм не только через банки Молдовы, но и через страны Балтии. Средства выводились в 2013 г. и по делу Магнитского через финансовые структуры в Великобритании.

Платон появился в РМ не так давно, и сразу занял некое пространство, сотрудничая и соперничая с сильными мира сего в республике. Случилось так, что, как выяснилось через определенное время, он завладел до 60% банковской системы РМ. Это очень «громкий» факт монополизации банковской системы страны, о котором должны были знать все, в том числе и НБМ. В то же время все знали, что Платон входил в число лиц из партий, которые контролировали финансовую систему. И здесь тоже имеются элементы гибридной войны. Знаю, что в США проявляют неподдельный интерес к этому делу. Полагаю, что они доведут это дело до логического завершения.■
Беседу вел Владимир ПОПОВ